Высоко в горах Норвегии, в маленькой деревянной часовне, под потрескивание дров, горящих в небольшой чугунной печке, монахи творили молитву. Мелодичность григорианского пения создавала в часовне уют духовного покоя и сердечного мира. Неожиданно отец Роберт прервал молитву, повернулся к братьям, и сказал: "Мы дарили Богу свое пение. Сейчас Бог хочет нам что-то подарить". Поочередке, друг за другом...

Четыре квадратных километра, вместе с огромными валунами, непроходимыми местами и зарослями, от водопада до водопада, от двести метровой скалы до шестисот метрового обрыва, падающего в озеро, вот и вся территория монастыря. От перевала вниз, к монастырю, тянулась извилистая дорога, по которой проехать можно было исключительно в сухую погоду. В нескольких местах дорогу пересекала пешая тропинка...

Зима в этом году была морозная. Дорогу к монастырю замело и мы уже более трех недель были отрезаны от остального мира. Готовя братьям обед из ячменной крупы, соли и единственной оставшийся луковицы, я смотрел на стайку птиц, тесно приютившихся на валуне за окном кухни. Подогрев на печке хлеб, бросил его птицам. И они разлетелись, почувствовав опасность. А хлеб мгновенно примерз к валуну. Монахи...

В августе стояла жара. Пересыхали ручейки, затихали водопады. Высыхало и небольшое болотце на горе над монастырем. И тогда десятки, а может и сотни змей, живущих у болота, мигрировали вниз, к озеру, к воде. Путь их лежал сквозь монастырь. Они были везде, кучкой лежали у родника, на тропинке, пытались заползать в хижины. Счастье, что хоть хижины стояли на камнях, высоко от земли. С моей змеефобией...

Три месяца молитвы в тишине, аскетический образ жизни и отдаленность от благ цивилизации вставили микроскоп в мою душу, и я увидел в ней такое, что жизнь с этим, стала мне не мила. Мой английский был на уровне интуитивного слушания, но совсем не разговорный. Отец Роберт со славянских слов владел только несколькими – «пустынь», «молитва», «Богородица»… Но мне необходима была исповедь! Я попросился...

Весной, как только растает снег, высоко в горах, цветет цветок, название которого я не помню. На вид, это собрание множества белых колокольчиков на одном стебельке. Весной, как только растает снег, братья отправлялись в горы, в поисках редкого цветка, что б подарить его Богородице. Мне очень хотелось подарить Богородице цветок… Решив сократить путь, в горы я пошел тропой, протоптанной косулями...

Я стоял на краю скалы и ждал. Несколько сотен метров ниже, расположилось полукилометровое плато, с густо растущими, стоящими почти вплотную друг к другу, соснами. Еще дальше и намного ниже, лежало широченное озеро со спокойной светлой водой, в которой отображалось небо. На противоположном берегу, резко ввысь, вырастала километровая гора. Такая же гора была и справа. Но между ними озеро творило...