Я уставший прохожий, путник,
Отступил и ушёл, но всё ж.
Не предатель я — не отступник,
Не вонзал, друзьям в спины нож.
Отступал я не с поля боя,
Вдаль бежал, не от злых врагов...

Не отдашь, не продашь, не подаришь,
Из прошедших времён жизни лет.
В них судьба то злой враг, то товарищ,
И всегда, тени есть там где свет.
И всегда, добро иль с кулаками,
Иль кому-то мешает, став злом...

Мне ни звания, ни титула,
Свыше не было дано.
Но и тем, что в судьбе выпало,
Жить я счастлив всё-равно.
У меня жена-красавица,
И пригожа, и умна...

Коридоры, кабинеты,
Бланки, росписи, печати.
Мир исскуственного света,
И бумаг, шуршащей власти.
Ожидающим листочки,
Электронный терминал...

Там в придуманном мире, придуманный дождь,
О придуманных, горестях плачет.
И в придуманной жизни, придуманный гость,
Сам придумал себе, неуспех и удачи.
Мир придуманный ложь, он иллюзий мираж,
Он исскуственный — не настоящий...

Кто в глаза смотрел с восторгом,
Начал вдруг глядеть с враждой.
По другим пошёл дорогам,
К цели бытия другой.
Мою понял нехорошесть,
Стал считать меня глупцом...

Взяв за руку — уводила из мира Вечность,
У неё — были холодные пальцы.
А я мёрзну — живой и это наверное человечность,
Я человек, но с тем — могу сражаться.
Я человек — человеков на Земле много,
И над всеми Сил Высших, разных — власть...

Ожидание расплаты,
Хуже, чем она сама.
Когда мысли страхом смяты,
В людях гаснет свет ума.
И кто страху отдал сердце,
Без цепей оцепенел...

Сколько ж было всего, сколько ж было,
Сколько ж лет было и сколько зим.
В них судьба ко мне, то дамой милой,
То врагом, неприятным и злым.
Словно щепку в реке буйной воды,
По течению дней, жизнь несла...

Жизнь всех сказок и фантазий,
И всех формул мудреней.
И загадок, тайн и каверз,
И без них, хватает в ней.
И расчётов умных мудрость,
И фантазий глупых бред...

Во всём есть, минусы и плюсы,
Хорошее, плохое, свет и тьма.
От интеллекта, воспитания и вкуса,
Зависит чем, жизнь станет для ума.
Чтобы в нём выжить, нам необходимо,
Принять как есть, мир данности Земной...

Морозы в мае, словно кара Божья,
Дохнув сгубили, хладом яблонь цвет.
Так мир устроен, знать живой не может,
Когда его, погаснет жизни свет.
Дано нам жизни правом, право смерти,
И нам его, самим не отменить...

Как часто молва, переврав наугад,
Сказав, на плетень тень бросает.
И кто-то вновь скажет: — «Не зря говорят,
Дымов, без огней не бывает.»
Наверное, вроде бы и может быть,
Молве не нужны аргументы...

Исподлобья смотрит бука,
Он угрюм и нелюдим.
Людям он при встрече руку,
Не подаст — не рад он им.
Бука он и на кого-то,
Иль на что-то, всегда зол...

Одиночество души, спрячу в сердце я,
В самом дальнем-потайном, уголке на дне.
В полночь блеклого испью, света месяца,
Он поможет и спасёт, даст покоя мне.
Ветру буйному отдам,
Бремя горести...

Не обижайся на людей, не обижайся,
Когда они, пренебрегут тобой.
Уж лучше так, чем лживость панибратства,
Когда нет чувств, за чёрствою душой.
Ты большинству, из них или прохожий,
Или попутчик, в жизненном пути...

Я тебе был предназначен,
Ты, как воздух мне нужна.
Без тебя в разлуке плачет,
Мне гитарная струна.
Ах, как странно мир устроен,
Оба — гордые с тобой...

Я осенён крестом был мамой,
На долгий путь благословлён.
И материнской, святой самой,
На нём, молитвой сохранён.
Знал в нём и радость, и печали,
И боль душевных, тяжких ран...

Посмотрит в душу грусть иконы,
На плечи небо упадёт.
И отменив Земли законы,
В нём Благодать меня найдёт.
И в душу, снизойдя покоем,
В ней всепрощение Христа...

Лучше быть не любимым и лишним,
Чем любви, для себя просить.
Лучше вовсе не знать вкус жизни,
Чем в ней быть, но её не жить.
Лучше хлеба не ведать сытость,
Чем его разломить с врагом...