Я бы хотела ангелом стать,
В полнолуние по небу летать,
Белоснежными крыльями мир удивлять,
Каждого в своей жизни понять,
Понять его чувства, страдания, страсти,
Всем говорить при встрече "здрасти"...

Я слышу лёгкую печаль.
Осенний блюз на партитуре
из жёлтых листьев. Проба нот.
Ещё аккорд не полновластен.
В нём не хватает пестроты
багрово-красного колора...

Тонкую свечу огонь расплавил, -
Восковая лужица осталась.
Шепчет в ухо: "Бедный, бедный Павел"
Ольга, не испытывая жалость,
Локоном, надушенным по моде,
Некрасивый лоб его щекочет...

Нами наигрались-
Все пойдем в утиль...
Мы любили...дрались...
Был и шторм, и штиль.
Мы всегда считали
Все в наших руках...

Я спросил у дворника
Где моя любимая,
Дворник отлупил меня
Тяжёлою метлой.
Я спросил у пёсика
Где моя любимая...

Жил да был за печкой Таракан,
Скромный и домашний старикан.
Лапкою весь день чесал башку,
Наводил на Паука тоску.
А Паук-трудяга что-то плёл,
Мух сосал и сбрасывал на пол...

Колокольный звон летит на небеси, -
Гусляры-то разгулялись по Руси,
Да по весям, да по разным городам,
Разрезвились, разыгрались тут и там.
Уж не знают звонари, как им и быть,
Гусляров-то наконец угомонить...

Неотёсанный Васька-булыжка,
Полуконь и отродье собачье,
Ослабевший малёхо умишко
Взял и вывалил, в брюки не пряча.
И хихикали дети у школы,
И на паперти бабки ворчали...

Чернеет снег, и лёд уже не скользкий,
Где край Москвы, и не дошла весна,
Грустят о белом сонные берёзки,
Скучает на бесптичье тишина.
Тоньшает лёд и, видимо, стал хрупкий.
Тепло уже предчувствует душа...