Случилось. Пришлые жрецы Свой список жертвоприношений Составили для усмирений Толпы. Кумиры – подлецы. Пока в церквах молебен льёт митрополит Кумирам жертвуют родной общинный быт, Приносят в жертву социальный оптимизм И тех, кто нравственность ценил, а не вещизм.
Случилось. Вновь пришли на Русь Наживы ради феодалы, Тиранят общество вандалы… И я в язычество вернусь. Ригоистично князь Владимир нас спроси: /прямолинейно, строго/ «Какая польза от крещения Руси?!» И обратись к властям, что в божий ходят Храм, – Зачем страну приносим в жертву их богам?!
Живёт язычество во мне, Я думаю – По воле Бога: Он создал всё, а грань порога В избе – условие, зане /так как/ На небесах гремит Перун, есть Дух – Сварог, Даждьбог льёт свет… А он – не выйдет за порог, Немного страшный, но в бревно и в паклю – свой; Пушистый, добрый, весь домашний – Домовой.
Налёт язычества во мне, Не супротив ли воли Бога, Кто разрешает быть убогим Тебе и мне в своей стране?! Лежит купчиха как богатая страна, Но Конституция не скажет чья она. Лежит купчиха, ждёт к блаженству «аусвайс», /ausweis/ Но за спиною прячет ваучер чубайс.
Подарок жилы- лешего Курьер донёс нам до ступенек – Кредитный метод – кроме денег В стране не делать ничего. Мчит «Мерседес» под надпись «Нами взят Берлин!» Грустит «Победа» – Автопрома Херувим. «Фольксваген» выскочил на русское плато, Хранят чьи Ангелы «народное авто»?
Налёт язычества в стране, Хотя и ходим все под Богом, И матерным резвится слогом Любимый край под блеск извне. Достигли быстро списка Forbes шулера. Кричит им Дума многократное «Ура!». И либерал, и коммунист, и демократ За наших, в рай земной попавших, очень рад.
Мы государственность свою В языческих темницах рода, Питая жертвенник «Свобода», Светлицей зрели, как в раю. Но снова вышло по спирали: Домовой Наш оказался на поверку сатаной, А с ним вся нечисть, помолившись на Христа, Язык нам кажут в государственных местах.
Живёт язычество, – увы! Всяк – бог: и мэр, и губернатор, И власть – законов оператор Поганят души и умы. И, как не пыжатся попы в церквах Москвы, Есть племя Иродов, есть всякие волхвы… Стоит вне паперти, за храмовой чертой, Кривя в ухмылке рот, их идол золотой.
Бьют в бубен всяческие СМИ. Шаманы ткут законы в Думе. Бюджеты «рубят» кум на куме И сват, куда ни загляни. От слова «жрать» идут верховные жрецы, Глаголом «лгать» берут нас крепко под уздцы. В Единоверие разбит вандалом путь, Ну ничего, небось, осилим как-нибудь!
Голосовать
Свой список жертвоприношений
Составили для усмирений
Толпы. Кумиры – подлецы.
Пока в церквах молебен льёт митрополит
Кумирам жертвуют родной общинный быт,
Приносят в жертву социальный оптимизм
И тех, кто нравственность ценил, а не вещизм.
Случилось. Вновь пришли на Русь
Наживы ради феодалы,
Тиранят общество вандалы…
И я в язычество вернусь.
Ригоистично князь Владимир нас спроси: /прямолинейно, строго/
«Какая польза от крещения Руси?!»
И обратись к властям, что в божий ходят Храм, –
Зачем страну приносим в жертву их богам?!
Живёт язычество во мне,
Я думаю – По воле Бога:
Он создал всё, а грань порога
В избе – условие, зане /так как/
На небесах гремит Перун, есть Дух – Сварог,
Даждьбог льёт свет… А он – не выйдет за порог,
Немного страшный, но в бревно и в паклю – свой;
Пушистый, добрый, весь домашний – Домовой.
Налёт язычества во мне,
Не супротив ли воли Бога,
Кто разрешает быть убогим
Тебе и мне в своей стране?!
Лежит купчиха как богатая страна,
Но Конституция не скажет чья она.
Лежит купчиха, ждёт к блаженству «аусвайс», /ausweis/
Но за спиною прячет ваучер чубайс.
Подарок жилы- лешего
Курьер донёс нам до ступенек –
Кредитный метод – кроме денег
В стране не делать ничего.
Мчит «Мерседес» под надпись «Нами взят Берлин!»
Грустит «Победа» – Автопрома Херувим.
«Фольксваген» выскочил на русское плато,
Хранят чьи Ангелы «народное авто»?
Налёт язычества в стране,
Хотя и ходим все под Богом,
И матерным резвится слогом
Любимый край под блеск извне.
Достигли быстро списка Forbes шулера.
Кричит им Дума многократное «Ура!».
И либерал, и коммунист, и демократ
За наших, в рай земной попавших, очень рад.
Мы государственность свою
В языческих темницах рода,
Питая жертвенник «Свобода»,
Светлицей зрели, как в раю.
Но снова вышло по спирали: Домовой
Наш оказался на поверку сатаной,
А с ним вся нечисть, помолившись на Христа,
Язык нам кажут в государственных местах.
Живёт язычество, – увы!
Всяк – бог: и мэр, и губернатор,
И власть – законов оператор
Поганят души и умы.
И, как не пыжатся попы в церквах Москвы,
Есть племя Иродов, есть всякие волхвы…
Стоит вне паперти, за храмовой чертой,
Кривя в ухмылке рот, их идол золотой.
Бьют в бубен всяческие СМИ.
Шаманы ткут законы в Думе.
Бюджеты «рубят» кум на куме
И сват, куда ни загляни.
От слова «жрать» идут верховные жрецы,
Глаголом «лгать» берут нас крепко под уздцы.
В Единоверие разбит вандалом путь,
Ну ничего, небось, осилим как-нибудь!