Прикоснулась к тебе. Забыла, как это было.
Вынул всю душу август, ощупал раны.
Помню, как сердце по стенкам души колотило
И остывало тонко-скрипучим сопрано.
Помнишь ли ты наше первое, тёртое с прошлым?
Вязкие губы, и смотрим в октябрь дождя...

Трудно быть богом…
С серым январским небом – на пошлое «ты»,
Собственными руками ломать историю,
Лишать единственной веры, надежды, мечты,
А за божественными застольями
Хвалиться всевидящим оком...

Как будто небо плавит наши взгляды
И презирает чувственную фальшь,
И хочет, чтоб хоть кто-то был бы рядом,
Рисуя грешным лишний в рай этаж.
Как будто мы случайно боль не видим,
Скрывая страх дрожанием ресниц...

Ничего. Никого. Раствориться амёбою в зеркале.
Всё считать, сколько раз твоё сердце порвёт на куски
И по 10 часов умирать каждый день от тоски
С мазохистскою радостью в тон домофона. Приехали...
Где ты был? С кем ты был? Для кого извергал одностишия?
И кого восхвалять лишь за то, что ты всё-таки есть?...

Здравствуй, жизнь!
Какая нынче у тебя холодная рука…
Держись,
Крылечко скользкое, ещё январь пока.
Ааа, заходи, не разуваясь –
В субботу всё равно уборка...

Заиндевевшийся вечер зимний
В песне степных ветров.
Вот она, зябнущая Россия!
Такую любить ГОТОВ?
Капают слёзы небесной сини,
Осень – дождей улов...

В твоих фиалковых глазах я растворяюсь без остатка,
Слышишь…
Сметает ветер предрассветным кашлем звёздные осадки
С крыши.
Я не умею засыпать без твоего сердцебиения
Рядом...