Западные люди привыкли к тому, что если мы стремимся к достижению какой-то цели, то уже с самого начала представляем себе, в чем, в сущности, эта цель заключается, - а затем решаем, стоит ли эта цель усилий, которые придется затратить для ее достижения.
И если она того стоит, то возникает желание достичь ее. Разумеется, такое желание порождает мысль о том, что цель желанна, что мы хотим ее достичь.
Бессмысленность такого рода мыслительной деятельности заключается в том, что здесь мышление поставляет нам объект желания и, в конечном итоге, само достижение желаемого становится объектом мышления. Этот путь заводит нас в такой лабиринт сознания, откуда нет возврата.
Не случайно восточные мыслители так настаивали на отказе от желаний, а представители западной цивилизации утверждали, что достижения такого рода как раз и привели к пассивности и апатичности «людей Востока», стали причиной их неспособности к творчеству и наслаждению чем-либо. На самом деле все обстоит как раз наоборот: восточные мыслители отлично понимали глубокую внутреннюю взаимосвязь между желанием и мышлением - понимали, что они находятся в отношениях взаимопорождения.
Это прекрасно понимал и дон Хуан - помимо прочего, он учил этому и Карлоса, говоря, что тому нужно прекратить внутренний диалог. Карлос был введен в заблуждение, полагая, что выполняет его задания ради чего-то другого, а на самом деле это было действие ради действия, бескорыстное учение. Вот так получилось, что Карлос совершил немало совершенно бессмысленных, на первый взгляд, поступков (VI-232-233).
Кстати, такое действие ради действия я называю сознательным действием, или сознательной активностью.
Бессмысленность такого рода мыслительной деятельности заключается в том, что здесь мышление поставляет нам объект желания и, в конечном итоге, само достижение желаемого становится объектом мышления. Этот путь заводит нас в такой лабиринт сознания, откуда нет возврата.
Не случайно восточные мыслители так настаивали на отказе от желаний, а представители западной цивилизации утверждали, что достижения такого рода как раз и привели к пассивности и апатичности «людей Востока», стали причиной их неспособности к творчеству и наслаждению чем-либо. На самом деле все обстоит как раз наоборот: восточные мыслители отлично понимали глубокую внутреннюю взаимосвязь между желанием и мышлением - понимали, что они находятся в отношениях взаимопорождения.
Это прекрасно понимал и дон Хуан - помимо прочего, он учил этому и Карлоса, говоря, что тому нужно прекратить внутренний диалог. Карлос был введен в заблуждение, полагая, что выполняет его задания ради чего-то другого, а на самом деле это было действие ради действия, бескорыстное учение. Вот так получилось, что Карлос совершил немало совершенно бессмысленных, на первый взгляд, поступков (VI-232-233).
Кстати, такое действие ради действия я называю сознательным действием, или сознательной активностью.
Обсуждения По ту сторону желания