Ветра

О трояком зле

1

Во сне, последнем утреннем сне, стоял я сегодня на высокой скале -- по ту сторону мира, держал весы и взвешивал мир.

О, слишком рано утренняя заря подошла ко мне: пылающая, она разбудила меня, ревнивая! Она всегда ревнует меня к моему утреннему, знойному сну.

Измеримым для того, у кого есть время, весомым для хорошего весовщика, достижимым для сильных крыльев, возможным для разгадки теми, кто щелкает божественные орехи, -- таким нашел мой сон мир:

Мой сон, смелый...

Ах, где в мире совершалось больше
безумия, как не среди сострадательных?
И что в мире причиняло больше страдания,
как не безумие сострадательных?
Горе всем любящим, у которых нет более
высокой вершины, чем сострадание их!
Так говорил однажды мне дьявол:
"Даже у Бога есть свой ад -- это любовь его к
людям".
И недавно я слышал, как говорил он такие
слова: "Бог мертв; из-за сострадания своего
к людям умер Бог".

Так говорил Заратустра

Жертва медовая

-- И снова бежали...

Тень

Но едва убежал добровольный нищий и Заратустра остался опять один с собою, как услыхал он позади себя новый голос, взывавший: "Стой, Заратустра! Подожди же меня! Ведь это я, о Заратустра, я, тень твоя!" Но Заратустра не остановился, ибо внезапная досада овладела им, что так тесно стало в горах у него. "Куда же девалось уединение мое? -- говорил он. --

Поистине, это становится слишком много для меня; эти горы кишат людьми, царство мое уже не от мира сего, мне нужны новые горы.

Моя...

Приветствие

Лишь поздно вечером, после долгих напрасных исканий и блужданий, Заратустра опять вернулся к пещере своей. Но когда он остановился перед нею не более как в двадцати шагах, случилось то, чего он теперь ожидал всего менее: снова услыхал он великий крик о помощи. И, поразительно! на этот раз крик исходил из его собственной пещеры. Но это был долгий, сложный, странный крик, и Заратустра ясно различал, что он состоит из многих голосов: только издали можно было принять его за крик из...

О высшем человеке

1

Когда в первый раз пошел я к людям, совершил я глупость отшельника, великую глупость: я явился на базарную площадь.

И когда я говорил ко всем, я ни к кому не говорил. Но к вечеру канатные плясуны были моими товарищами и трупы; и я сам стал почти что трупом.

Но с новым утром пришла ко мне и новая истина -- тогда научился я говорить: "Что мне до базара и толпы, до шума толпы и длинных ушей ее!"

Вы, высшие люди, этому научитесь у меня: на базаре не верит никто в...

Революции в исламских странах грянули неожиданно и в то же время вполне закономерно. В мире устанавливается новый порядок, основанный на интеграции и взаимодействии. Глобальности чужд авторитаризм, и потому от него начинают избавляться.

События, происходящие сегодня в Египте и в других исламских странах, неразрывно связаны с новым состоянием, в котором оказалось человечество. Они вовсе не случайны, – напротив, это первые дуновения новых ветров, которые скоро повеют над миром.

Вообще-то...

Среди дочерей пустыни

1

"Не уходи! -- сказал тут странник, называвший себя тенью Заратустры. -- Останься с нами, -- иначе прежняя, удушливая тоска опять овладеет нами.

Уже лучшим образом угостил нас этот старый чародей всем худшим, что было у него, и смотри, добрый благочестивый папа сидит уже со слезами на глазах и готов плыть по морю тоски.

Эти короли, кажется мне, еще делают перед нами хорошую мину: ибо этому научились они у всех нас сегодня лучше всего! Но не будь свидетелей...

Что было тогда когда ничего ещё не было, а может в самом начале была идея и она стала идеалом Создателя, облёкшего её в слово. И дал Бог законы. Затем Начало начал- созидание Вселенной, которая родила мироздание от микро до макро, подчиняясь данным всеобщим закономерным процессам, которые действуют и на уровне элементарных частиц, и на уровне человека, и на уровне всего общества.

Основа мироздания зиждется на господствующей системе научных идей, составляющих общепризнанную мозаичную картину...

Искать что-то новое в сфере общественного бытия — глупо, (что было — то и будет), всё также толкование законов курятника приберут к рукам фарисеи и книжники, обеспечивая себе место у кормушки выдвигая и поддерживая удобных "правителей".

Объяснять свой опыт постижения Истины — сложно, многие читатели назовут непонятное галиматьёй, объясняя неспособность непосредственного переживания чужого опыта (сочувствия) — отсутствием соборного опыта и чисто русской привычкой тихо ненавидеть "отличников...

«В искусстве, а также в поэзии представление об этих диких состояниях экстаза являлось, по-видимому, лишь игрой воображения, ибо в прозаической литературе содержится очень немного исторических свидетельств о женщинах, которые устраивали праздничные процессии под открытым небом.

Подобный род деятельности достаточно чужд духу затворничества — обычному уделу женщин в Греции... Праздники вакханок проводились главным образом на Парнасе». Так высказывается Сэндис во введении к своему великолепному...