Старый

Итак, Зиновию Гердту 100 лет - увы, Зяма до этого юбилея не дожил. Это человек, о котором Александр Ширвиндт сказал: «Украшение нашей жизни».

Как же киноактер, игравший в основном второстепенные роли стал таким заметным явлением.

Вплоть до того, что его даже называют Великим Паниковским.

Дело в том, что Гердт сыграл Паниковского по-своему. «Надо, чтобы его жалели», - говорил артист. Этого противного, ничтожного, жалкого, мелкого прохиндея.

- «Пилите, Шура, пилите, они золотые...

Провозглашая идею рекреативного искусства, мы хотим внести в мир современного искусства старый и уже почти забытый принцип укорененности в культуре и духовности в его новом, переосмысленном нами, понимании. Мы создаем условия для обновленного восприятия мира и считаем своим долгом напомнить, в чём предназначение истинного искусства.

Художник, получив впечатление от окружающего мира как творения Высших Сил, в преображенном виде вкладывает его в собственное творение и передает его зрителю...

1. Социальный аспект

В нашу кризисную эпоху, когда развеиваются рационалистические и иррационалистические мифы о человеке и обществе, объектом пристального внимания у нас вновь становится человек, в очередной раз "оказавшийся" сложнее, чем это представлялось в социологии.

В XX в. была сделана грандиозная по своим масштабам попытка как бы вновь открытую идею развития, эволюционизма приложить к "венцу творения" - человеку - образу и подобию Божию и, более того, повлиять на дальнейшее...

Размер – имеет значение!
Аннотация.
Что такое натуральный ряд чисел? С точки зрения простой математики это есть бесконечная последовательность чисел, в которой каждое последующее число на 1 единицу больше предыдущего. Вот и вся, казалось бы, «правда жизни»…

И что может быть фундаментальнее этой Правды?
Рис.1
Только задумайтесь. Сколько бы ни было на свете всего и разного – всё это может быть пронумеровано и поставлено в соответствие с каким-нибудь уникальным числом.

Натуральный ряд...

В соответствии с названием статьи, она посвящена проблеме самоопределения Числонавтики, как науки.

Разумеется, что для подобного определения необходимо совершенно отчётливо определить объекты исследования этой науки, предмет науки, методы и средства, а также остальные многочисленные признаки, которые её квалифицируют.

С точки зрения традиционного подхода для числонавтики такое Определение будет заведомо некорректным, поскольку многие аспекты данной науки пока ещё не ясны, а некоторые вообще...

Среди наших заветных желаний и стремлений есть одно, самое главное. О нем мечтают и молятся, его ждут и просят, его желают друг другу в праздники и знаменательные дни. Имя ему - счастье. И самое удивительное, что, привычно мечтая о счастье, мы совершенно не представляем себе, что это такое.

Безусловно, каждый обозначает этим словом что-то свое, не до конца выясненное. Для одних счастье приравнено к материальному достатку, для других - это, прежде всего, здоровье, для третьих счастье...

Трактат, написанный немецким философом, носит далеко не объясняющий, но скорей описывающий характер. Здесь нет доказательств суждений и разъясняющих выводов. Но работа очень емкая по содержанию и несравнимо мала по объему.

Дабы эксплицировать хоть часть из нее, следует прочесть весь трактат. И цель моей работы будет попытка переосмыслить и передать насколько это было возможно суть отдельной части трактата. Для этого я выбрал практически середину, это те измышления стоящие под четвертым...

Каждая Эпоха (астрологический Цикл, длящийся две тысячи лет) имеет свое ключевое Слово, действующее как “спираль прободающего света” (О,58). В минувшую Эпоху Рыб – Эпоху Иисуса Христа, Эпоху Распятия и Искупления, таким словом было “Жертва”.

(Недаром первая книга Живой Этики – Зов – начинается с притчи о “власти жертвы”, дабы подчеркнуть преемственность единого духовного подвига для всех эпох: Космического Закона Жертвы). Третье тысячелетие, Эпоха Водолея – Эпоха Шамбалы и ее Владыки Христа...

Прежде всего, исторический контекст: двадцатый век характеризуется освобождением нравов после двухтысячелетнего религиозного табу и полувековой викторианской эпохи, отличавшейся крайним пуританством.

Позже произведения Фрейда нацисты будут публично сжигать в Берлине, и, как "враг моего врага - мой друг", Фрейд предстанет как униженный, которого всякий демократ должен защищать.

И наоборот, тот, кто противостоит Фрейду, будет рассматриваться как ужасный старый консерватор, и даже нацист...

Я думаю о пустоте. Ей нет конца. И никогда не будет. В бесконечность пустоты можно падать бесконечно. И в этой бесконечности я. Навсегда. И всё обретает смысл. Смотрю старый фильм и знаю, что все тени, мелькающие на экране, уже давно растворились в пустоте.

Гляжу вокруг себя и вижу, что через сколько-то лет всё, что имеет видимость «существования», окончательно растворится в пустоте. Я – всё в тот миг, когда перехожу в абсолютное небытие.

Активный нигилизм совершается как прыжок льва...