6 слагаемых успеха Джона Рокфеллера

Настойчивость, самообладание, бережливость и другие качества, которые помогли мальчику из простой семьи стать первым миллиардером в мире.

В 1870 году, когда ему было 31, Джон Дэвисон Рокфеллер стал крупнейшим в мире переработчиком нефти. Выходя на пенсию, он считался самым богатым человеком в Америке, а к концу жизни — богатейшим в мире. Его личность и методы оценивают по-разному.

Для критиков Рокфеллер — беспощадный капиталист, который подавлял конкурентов и создал злостную монополию. Для почитателей — гений бизнеса, олицетворение мечты об успехе, достигнутом своим трудом. Тот, кто укрепил нестабильную индустрию, создал новые рабочие места, снизил цены на нефть.

Пожалуй, самым удивительным качеством этой личности был невероятный самоконтроль. Джон понимал: если хочешь быть сам себе руководителем, научись руководить собой. Можно относиться к первому в истории долларовому миллиардеру как угодно, но его принципы стоит взять на заметку. Они нейтральны с точки зрения этики и пригодятся в любом начинании.

Рокфеллер родился в простой небогатой семье. Он с детства помогал родителям на ферме, ухаживал за младшими братьями и сёстрами, подрабатывал. Обучение в школе давалось ему тяжело. Позднее его одноклассники говорили, что в то время он ничем не выделялся, разве что усердием. Но в этом и кроется один из секретов его успеха: он выполнял задания с терпеливой настойчивостью.

После школы Джон поступил в колледж и вскоре обнаружил в себе способность к работе с цифрами. Не желая тратить годы на обучение, он ушёл из колледжа и записался на трёхмесячные бухгалтерские курсы. В 16 лет он начал искать работу.

Рокфеллер хотел получить место в крупной уважаемой фирме, где больше всего возможностей научиться чему-то и продвинуться дальше. Он составил список самых надёжных банков, торговых и железнодорожных компаний.

Каждый день он надевал костюм, брился, чистил ботинки и отправлялся на поиски работы. В каждой фирме он спрашивал главного руководителя, но обычно ему предлагали поговорить с помощником. Рокфеллер сразу же сообщал ему, что разбирается в бухгалтерии и хочет получить работу.

Пройдя все фирмы из списка без результата, он начал заново и повторно посетил каждую. В некоторые он заходил по три раза.

Он относился к поиску как к полноценной работе, занимаясь им шесть дней в неделю с утра до вечера. Через шесть недель он наконец услышал желанные слова: «Мы дадим тебе шанс». Небольшой компании Hewitt & Tuttle срочно требовался помощник бухгалтера, и Рокфеллеру предложили немедленно приступить к работе. Этот день он помнил всю оставшуюся жизнь и считал началом своего успеха.

Мать Рокфеллера с детства учила его, что контроль над самим собой означает контроль над другими. Он запомнил это, и его стиль руководства сильно отличался от типичного для тогдашних промышленных магнатов. Его власть основывалась не на гневном стучании кулаком по столу, а на бесстрастной манере держаться.

В молодости он бывал вспыльчивым, но потом научился контролировать свой нрав. С тех пор и до конца жизни он отличался удивительным самообладанием, сохраняя невозмутимость в любых ситуациях. Это хладнокровие дополняла подчёркнутая сдержанность. Обычно Джон почти не раскрывал свои мысли, даже близким соратникам.

Рокфеллер следовал принципу: «Успех приходит, когда держишь ухо востро, а рот на замке».

Он держал под контролем своё настроение, реакции и выражение лица. Он никогда не выходил из себя, общаясь с работниками, даже когда они на что-то жаловались. По их словам, он всегда находил для каждого доброе слово и никого не забывал. Такое спокойствие и дружелюбие даже в трудные для фирмы времена завоевало Рокфеллеру отличные отзывы работников. Они считали его честным и великодушным, свободным от мелочных вспышек и диктаторства.

Рокфеллер полагал, что в молчании сила, и на встречах с другими руководителями тоже больше слушал, чем говорил. Это почти сверхъестественное спокойствие только укрепляло его влияние. Соперников оно выводило из равновесия, а длинные паузы во время обсуждения сделки сбивали с толку.

Хотя критика, которую он считал несправедливой, и раздражала его, он сдерживал порывы резко отреагировать. Такая железная выдержка объяснялась ещё и устройством его натуры: он не жаждал одобрения окружающих, особенно тех, кого не уважал.

Может показаться, что Рокфеллер был гордецом, но это совсем не так. В течение всей жизни он старательно развивал в себе скромность. Он понимал, что власть и богатство могут сделать человека высокомерным, и осознанно боролся с этим.

Когда его капитал начал расти, он каждый день повторял про себя пословицы наподобие такой: «Гордый покичился, да во прах скатился». Лёжа вечером в постели, он напоминал себе о нестабильности нефтяной индустрии и недолговечности успеха.

Дело заладилось, и тебе уже кажется, что ты хороший коммерсант. Смотри, не спеши, а то потеряешь голову. Неужели из-за этих денег ты будешь задирать нос?

Так бизнесмен предостерегал себя. Он считал, что такие разговоры с самим собой помогают ему не сбиться с пути.

Ещё на Рокфеллера позитивно влияло участие в жизни церковной общины. Он прилежно посещал службы и всячески помогал: вёл молитвы и преподавал в воскресной школе, при необходимости выполнял обязанности секретаря или дворника. Ни одну работу не считал ниже своего достоинства. Став одним из богатейших людей в стране, Джон не начал посещать более фешенебельную церковь, как это делали другие. Он, наоборот, стал ещё больше ценить возможность контактировать с простыми людьми.

Рокфеллер вообще всегда интересовался людьми и их судьбами. Он любил расспрашивать новых знакомых о жизни и внимательно слушал их. Объезжая свои нефтеперерабатывающие заводы, он задавал местным руководителям вопросы о том, что можно улучшить, записывал эти предложения и обязательно учитывал.

На встречах директоров Джон сидел не во главе стола, а среди коллег. Он спрашивал мнение каждого, прежде чем высказать собственное. И не навязывал его, а предлагал и всегда стремился к компромиссам.

Его скромность проявлялась даже в благотворительности. В отличие от многих других филантропов Рокфеллер не хотел, чтобы зданиям и организациям присваивали его имя. Он предпочитал финансировать проекты, не поднимая вокруг этого шума.

Рокфеллер с детства хотел разбогатеть и иногда действительно руководствовался жадностью. Но им двигало не только это. Он получал удовольствие от работы, в том числе от свободы, которую она давала, и от трудных задач. На своей первой должности — бухгалтером — он трудился с утра до позднего вечера не только чтобы впечатлить руководство, но и потому, что ему это нравилось.

Другие считали приходно-расходные книги скучными и сухими, а Джон — бесконечно интересными. Он любил внимательно изучать цифры, приводить их в порядок, выискивать ошибки. На любой должности он находил что-то, чему можно научиться, что можно улучшить.

Но работал будущий миллиардер не только для удовольствия — у него было две больших цели. Во-первых, он хотел внедрить новый способ ведения бизнеса. В нефтяной промышленности тогда было много дельцов, которые желали немедленно получить прибыль. Они не видели долгосрочной перспективы, разрушали экономику и землю, в которой искали нефть.

У Рокфеллера же был совсем другой взгляд на будущее индустрии, основанный на желании создать нечто надёжное и долгосрочное.

Не знаю ничего более презренного и жалкого, чем человек, который всё своё время тратит на зарабатывание денег исключительно ради денег. Джон Рокфеллер.

Главным делом своей жизни он считал стабилизацию индустрии, создание рабочих мест и снижение цены на керосин, а потом на бензин, чтобы сделать их массово доступными.

Второе, что двигало Рокфеллером при построении своей империи, — это мысль, что чем больше денег он заработает, тем больше сможет отдавать. Мать с детства поощряла его оставлять немного мелочи на пожертвования в церкви. И это желание помогать росло вместе с богатством.

В первый год работы бухгалтером, получая зарплату, которой едва хватало на жизнь, Джон жертвовал на благотворительность 6% дохода. К 20 годам он регулярно отдавал больше 10%. Позднее он финансировал крупные проекты: университеты, исследовательские медицинские институты, школы для чернокожих на юге, кампании по охране здоровья во всём мире.

Рокфеллер всегда был опрятно одет и выглядел аккуратно. Он был неукоснительно пунктуален, считая, что ни у кого нет права без надобности занимать чужое время. Он строго придерживался распорядка, выделяя определённые часы для работы, семьи, религии и хобби, и не отклонялся от него ни на секунду. В финансовых сделках он всегда вовремя выплачивал долги и выполнял обязательства. Составляя письмо, он делал пять-шесть черновиков, чтобы как можно точнее выразить свои мысли.

В вопросах бухгалтерии рвение бизнесмена не знало границ. В начале своей карьеры он «научился уважать числа и факты, какими бы маленькими они ни были». Если в счетах была мельчайшая ошибка, Рокфеллер её замечал. Если ему недоплатили несколько центов, он требовал исправить оплошность.

Некоторые считали такую одержимость мелочами чрезмерной, но Джон знал, что даже небольшая корректировка может, в конце концов, внести значительный вклад.

На одном своём заводе он заметил, что на запайку одной банки с керосином уходит 40 капель припоя. Высказал идею обойтись 38 каплями. В результате некоторые банки стали протекать. Тогда мастера попробовали использовать 39 капель.

В этом случае протечек не было, и заводы перешли на новый метод запайки. «Одна капля припоя за первый год сэкономила две с половиной тысячи долларов, — вспоминал потом Рокфеллер. — Но экспорт вырос вдвое, потом вчетверо, и экономия росла вместе с ним, по капле на банку, и с тех пор составила много сотен тысяч долларов».

Сам Рокфеллер считал, что одним из главных факторов его успеха было решение отслеживать все расходы и доходы. Он завёл эту привычку в молодости, строго фиксируя все суммы в маленьком красном блокноте. Он сохранил этот блокнот до старости как священную реликвию. Этот инструмент научил его ценить каждый доллар и цент и таким образом повлиял на всю его жизнь.

«Я носил тонкое пальто и представлял, как комфортно мне будет, когда я смогу позволить себе длинный толстый ольстер, — говорил потом Рокфеллер. — Я носил обед в кармане, пока не разбогател. Я упражнялся в самоконтроле и самоотречении».

Даже тогда, когда его состояние выросло до огромных размеров, он сам занимался личными бухгалтерскими книгами, исправляя мельчайшие ошибки. И хотя теперь Рокфеллер мог позволить себе практически любые расходы, он продолжал жить достаточно бережливо. Он покупал и строил большие дома, но они всегда были скромными по сравнению с тем, что он мог себе позволить.

Он сохранял обёрточную бумагу и бечёвку от посылок, носил костюмы, пока они не изнашивались, и гасил на ночь все газовые лампы в доме.

Играя в гольф, Джон всегда использовал старые мячи у особо коварных ловушек, потому что там они часто терялись. Видя, что другие берут новые мячи, он удивлённо восклицал: «Они, должно быть, очень богатые!» На праздники супруги Рокфеллеры дарили друг другу практичные подарки вроде ручек и перчаток.

Чтобы научить трёх дочерей и сына ценить то, что у них есть, Джон и его жена старались скрыть от них всю величину своего состояния. Дети никогда не посещали заводы и офисы отца. Следуя его примеру, каждый вёл собственную книгу доходов и расходов.

Чтобы заработать карманные деньги, они убивали мух, выдёргивали сорняки, кололи дрова, воздерживались от конфет. Младшие носили одежду, которая оставалась от старших. Детей не баловали большим количеством игрушек и других подарков. Например, когда они стали просить велосипеды, Рокфеллер решил не покупать каждому личный, а приобрёл один на всех, чтобы научить делиться.

Такая бережливость была жизненным принципом, который бизнесмен хотел сохранить, даже когда для экономии не осталось практической причины. Это помогало обуздывать гордость и не менять привычки с увеличением богатства. Напоминало, что нельзя принимать его как данность, что оно способно исчезнуть, но можно прожить и без него.

В какой-то степени бережливость Рокфеллера была вообще не связана с деньгами. Это был способ натренировать ту мышцу, которая обеспечила его успех и помогала его поддерживать, — умение владеть собой.