"Нынешний кризис - это не кризис евро и не кризис из-за ненадежной ипотеки. Это кондратьевский кризис - кризис, в ходе которого один технологический уклад сменяется следующим", - заключает известный журналист Юлия Латынина в своей статье "Евросоюз - могильщик Европы" .
Я цитирую эту статью, поскольку идея моей заметки появилась после ее прочтения. В проблематике, затронутой уважаемым автором, еще очень многое нужно прояснить.
Раз уж речь зашла о кондратьевском кризисе, то необходимо уточнить, что кризисы, происходящие при окончании очередного цикла Кондратьева, объективно наступают в результате материального и морального износа значительной части средств производства, используемых в экономике. В университете можно услышать, что цикл Кондратьева длится столько, сколько служат мосты, дороги и здания, что тоже не лишено смысла, особенно в 1920-х годах, когда работал Кондратьев. Каждый следующий цикл отличается характерной только для данного периода парадигмой хозяйственных отношений, комплексом используемых технологий, а также охватывает все большую часть мировой экономики вследствие все большей интеграции стран в международные экономические отношения.
Циклы Кондратьева прослеживаются с начала XIX века. Считается, что четвертый цикл Кондратьева продлился с середины 40-х годов XX века до начала 80-х. В этот период важнейшую роль играло машиностроение, химическая промышленность, нефтепереработка, окончательно оформилось массовое производство.
Пятый цикл завершается сейчас и характеризуется развитием ЭВМ и другой электроники, робототехники, лазерной техники и телекоммуникационных технологий. Ожидается, что следующий, шестой цикл, ознаменуется сближением и тесным взаимодействием четырех доминирующих технологических областей: нано-, био-, информационные и когнитивные технологии.
Циклы Кондратьева - очень специфическая вещь, а смена технологического уклада, происходящая на переходе к новому циклу, гораздо шире, чем просто экономическое явление.
Когда речь идет о технологиях, мы понимаем, что говорим, по сути, о попытке в миллионный раз удовлетворить давным-давно удовлетворенные потребности. Их удовлетворение так и не принесло нам счастья, что толкает нас на новые поиски.
Гораздо более обширная картина открывается, когда мы обращаемся к общественной психологии. По причине продолжительности циклов Кондратьева, в период смены технологического уклада и кризисных событий, ее сопровождающих, основную массу экономически активного населения составляют люди, которые не были экономически активны во время прошлой смены. То есть в кризисной ситуации оказывается огромное общество, в котором почти все привыкли к нынешней парадигме и не представляют, что бывает иначе. Люди привыкли к стандартной, как им кажется, модели жизни: известная форма оплаты труда, известная концепция социальной защиты, известный образ человека среднего класса, низшего класса, высшего класса и т.д.
Уже на заре 4-го цикла в таком кризисе оказалось по существу глобальное общество. Первая и Вторая мировые войны – это не начало глобализации, это первые ее результаты. Для того, чтобы они появились, должны были быть глобальные предпосылки. Такими предпосылками можно считать дошедший до последней стадии империализм или сосредоточение значительной части мировых финансовых активов в руках группировки банкиров, но фактом является то, что мир был глобален уже тогда, в начале ХХ века, и только сейчас мы раскрываем эту глобальность в ее полном виде, можем ее как-то осмыслить. В глобальном мире было подписано Бреттон-Вудское соглашение , в глобальном мире возникла Ямайская валютная система. Задолго до основания ООН, ГАТТ и ЕЭС мир уже был глобален. Об этом пишет, к примеру, великий ученый первой половины ХХ века Бааль Сулам в своей статье "Мир в мире".
Во время каждого кондратьевского кризиса происходят тяжкие потрясения во всей интегрированной части мировой экономики. И каждый раз происходит примерно одно и то же: больше 90% населения вообще не знают, что происходит. Они просто испытывают страшные проблемы: безработица, высокая преступность, война, голод, эпидемии. Проходит несколько лет, новый цикл входит в свою более протяженную фазу - все возвращается на круги своя с приемлемыми изменениями, жизнь продолжается. И только очень небольшая часть населения - политики, банкиры, руководство крупнейших корпораций, историки, экономисты и некоторые другие понимают, что же на самом деле произошло, как перекроены зоны влияния, как изменилась общая парадигма отношений в экономике, в политике. Лицо общества меняется, но само общество как будто продолжает существовать, примерно как раньше. Тем паче, что остаются в обиходе такие характеризующие жизнь обывателя вещи, как культурное наследие и житейские традиции, зародившиеся во времена прошлых циклов или вообще до XIX века.
В наши дни практически все 7 млрд. людей на Земле - одно общество с одной общественной психологией, с похожими социальными привычками. И вот это общество встает перед глобальным кризисом и сменой технологического уклада. Тут-то проявляется одна хитрая особенность, которая заставляет нас сказать, что нынешний кризис - все-таки не просто кризис Кондратьева. Дело в том, что даже акулы бизнеса, политики, экономисты не знают, что же на самом деле происходит. А даже если им кажется, что они это знают, то уж точно они не имеют представления о том, чем все это кончится.
А дело в том, что нынешний кризис - кризис духовный. И общество разделяется на тех, кто не понимает, что происходит, и на тех, кто понимает хоть чуть-чуть, по совершенно новому принципу. Если раньше, условно говоря, предприимчивые знали, какие изменения происходят, и управляли ими, а менее способные просто выживали, то теперь уровень предприимчивости влияет разве что на способность оттянуть свое падение в бездну материальной безысходности. Тот, кому кажется, что он чем-то управляет, очень скоро обнаружит, что управлял фикцией.
Некоторая, небольшая степень осознания изменений, происходящих сегодня в мире, объективно доступна только тем, кто полностью прошел путь накопления опыта, разочарований, страданий в этом мире на протяжении этой жизни и жизни всех поколений и кто уже внутренне ищет выхода за рамки материального мира. Если Вы зашли на этот сайт, вполне вероятно, что Вы - один из таких людей.
На чем же основывается эта "небольшая степень" осознания? Человек, ищущий путей расширения рамок материального мира до более полной картины, ищет их под давлением одного особенного желания. Это желание вдруг заговорило среди общей массы его желаний и не дает покоя. Это желание, не относящееся к материальному миру, называется "точка в сердце". Эта точка в сердце как раз и позволяет человеку на каком-то начальном уровне согласиться с той общей управляющей силой мироздания, которая стоит за глобализацией. Эта сила подталкивает человечество к единству. Но невозможно быть едиными, если мы, как ежи в клетке. Поэтому сила природы протаскивает нас через череду страданий, чтобы добиться от нас правильного ее понимания, чтобы мы изменили наше отношение к ней, а значит, и ко всему мирозданию. Тогда мы вступим в гармоничную, полную смыслом жизнь, в том числе и материальную. Этой счастливой жизни предшествуют огромная работа и, будем надеяться, небольшие страдания, - все зависит от нашей готовности развиваться, от того, как быстро мы будем находить и развивать точки в сердце, работая в сотрудничестве с силой природы, а не наперекор ей.
А пока остается только еще раз подчеркнуть, что сугубо материальным кризисом Кондратьева ситуация не ограничивается, и нам необходимо искать выхода на более высокий уровень существования. И будем надеяться, что блага нового технологического уклада нам в той жизни пригодятся!
Раз уж речь зашла о кондратьевском кризисе, то необходимо уточнить, что кризисы, происходящие при окончании очередного цикла Кондратьева, объективно наступают в результате материального и морального износа значительной части средств производства, используемых в экономике. В университете можно услышать, что цикл Кондратьева длится столько, сколько служат мосты, дороги и здания, что тоже не лишено смысла, особенно в 1920-х годах, когда работал Кондратьев. Каждый следующий цикл отличается характерной только для данного периода парадигмой хозяйственных отношений, комплексом используемых технологий, а также охватывает все большую часть мировой экономики вследствие все большей интеграции стран в международные экономические отношения.
Циклы Кондратьева прослеживаются с начала XIX века. Считается, что четвертый цикл Кондратьева продлился с середины 40-х годов XX века до начала 80-х. В этот период важнейшую роль играло машиностроение, химическая промышленность, нефтепереработка, окончательно оформилось массовое производство.
Пятый цикл завершается сейчас и характеризуется развитием ЭВМ и другой электроники, робототехники, лазерной техники и телекоммуникационных технологий. Ожидается, что следующий, шестой цикл, ознаменуется сближением и тесным взаимодействием четырех доминирующих технологических областей: нано-, био-, информационные и когнитивные технологии.
Циклы Кондратьева - очень специфическая вещь, а смена технологического уклада, происходящая на переходе к новому циклу, гораздо шире, чем просто экономическое явление.
Когда речь идет о технологиях, мы понимаем, что говорим, по сути, о попытке в миллионный раз удовлетворить давным-давно удовлетворенные потребности. Их удовлетворение так и не принесло нам счастья, что толкает нас на новые поиски.
Гораздо более обширная картина открывается, когда мы обращаемся к общественной психологии. По причине продолжительности циклов Кондратьева, в период смены технологического уклада и кризисных событий, ее сопровождающих, основную массу экономически активного населения составляют люди, которые не были экономически активны во время прошлой смены. То есть в кризисной ситуации оказывается огромное общество, в котором почти все привыкли к нынешней парадигме и не представляют, что бывает иначе. Люди привыкли к стандартной, как им кажется, модели жизни: известная форма оплаты труда, известная концепция социальной защиты, известный образ человека среднего класса, низшего класса, высшего класса и т.д.
Уже на заре 4-го цикла в таком кризисе оказалось по существу глобальное общество. Первая и Вторая мировые войны – это не начало глобализации, это первые ее результаты. Для того, чтобы они появились, должны были быть глобальные предпосылки. Такими предпосылками можно считать дошедший до последней стадии империализм или сосредоточение значительной части мировых финансовых активов в руках группировки банкиров, но фактом является то, что мир был глобален уже тогда, в начале ХХ века, и только сейчас мы раскрываем эту глобальность в ее полном виде, можем ее как-то осмыслить. В глобальном мире было подписано Бреттон-Вудское соглашение , в глобальном мире возникла Ямайская валютная система. Задолго до основания ООН, ГАТТ и ЕЭС мир уже был глобален. Об этом пишет, к примеру, великий ученый первой половины ХХ века Бааль Сулам в своей статье "Мир в мире".
Во время каждого кондратьевского кризиса происходят тяжкие потрясения во всей интегрированной части мировой экономики. И каждый раз происходит примерно одно и то же: больше 90% населения вообще не знают, что происходит. Они просто испытывают страшные проблемы: безработица, высокая преступность, война, голод, эпидемии. Проходит несколько лет, новый цикл входит в свою более протяженную фазу - все возвращается на круги своя с приемлемыми изменениями, жизнь продолжается. И только очень небольшая часть населения - политики, банкиры, руководство крупнейших корпораций, историки, экономисты и некоторые другие понимают, что же на самом деле произошло, как перекроены зоны влияния, как изменилась общая парадигма отношений в экономике, в политике. Лицо общества меняется, но само общество как будто продолжает существовать, примерно как раньше. Тем паче, что остаются в обиходе такие характеризующие жизнь обывателя вещи, как культурное наследие и житейские традиции, зародившиеся во времена прошлых циклов или вообще до XIX века.
В наши дни практически все 7 млрд. людей на Земле - одно общество с одной общественной психологией, с похожими социальными привычками. И вот это общество встает перед глобальным кризисом и сменой технологического уклада. Тут-то проявляется одна хитрая особенность, которая заставляет нас сказать, что нынешний кризис - все-таки не просто кризис Кондратьева. Дело в том, что даже акулы бизнеса, политики, экономисты не знают, что же на самом деле происходит. А даже если им кажется, что они это знают, то уж точно они не имеют представления о том, чем все это кончится.
А дело в том, что нынешний кризис - кризис духовный. И общество разделяется на тех, кто не понимает, что происходит, и на тех, кто понимает хоть чуть-чуть, по совершенно новому принципу. Если раньше, условно говоря, предприимчивые знали, какие изменения происходят, и управляли ими, а менее способные просто выживали, то теперь уровень предприимчивости влияет разве что на способность оттянуть свое падение в бездну материальной безысходности. Тот, кому кажется, что он чем-то управляет, очень скоро обнаружит, что управлял фикцией.
Некоторая, небольшая степень осознания изменений, происходящих сегодня в мире, объективно доступна только тем, кто полностью прошел путь накопления опыта, разочарований, страданий в этом мире на протяжении этой жизни и жизни всех поколений и кто уже внутренне ищет выхода за рамки материального мира. Если Вы зашли на этот сайт, вполне вероятно, что Вы - один из таких людей.
На чем же основывается эта "небольшая степень" осознания? Человек, ищущий путей расширения рамок материального мира до более полной картины, ищет их под давлением одного особенного желания. Это желание вдруг заговорило среди общей массы его желаний и не дает покоя. Это желание, не относящееся к материальному миру, называется "точка в сердце". Эта точка в сердце как раз и позволяет человеку на каком-то начальном уровне согласиться с той общей управляющей силой мироздания, которая стоит за глобализацией. Эта сила подталкивает человечество к единству. Но невозможно быть едиными, если мы, как ежи в клетке. Поэтому сила природы протаскивает нас через череду страданий, чтобы добиться от нас правильного ее понимания, чтобы мы изменили наше отношение к ней, а значит, и ко всему мирозданию. Тогда мы вступим в гармоничную, полную смыслом жизнь, в том числе и материальную. Этой счастливой жизни предшествуют огромная работа и, будем надеяться, небольшие страдания, - все зависит от нашей готовности развиваться, от того, как быстро мы будем находить и развивать точки в сердце, работая в сотрудничестве с силой природы, а не наперекор ей.
А пока остается только еще раз подчеркнуть, что сугубо материальным кризисом Кондратьева ситуация не ограничивается, и нам необходимо искать выхода на более высокий уровень существования. И будем надеяться, что блага нового технологического уклада нам в той жизни пригодятся!
Обсуждения Кондратьев нам поможет?
именно духовный кризис... человечество должно перейти в другой класс... каким он будет? В интересное время живём!