Интернет-инвестиции и экспертиза проектов

В.ЗАХАРЧЕНКО: Добрый вечер.

А.ПЛЮЩЕВ: Он у нас сегодня будет самым злым интернет-экспертом, не верящим в стартапы и инвестиции в интернете.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Не совсем так, но буду злым.

А.ПЛЮЩЕВ: Дай мне немножечко погреть публику, некоторую интригу создать. Теперь что еще? у нас есть видеотрансляция на сайта «Эха Москвы». там уже видно наших гостей - Антон Меркуров, интернет-аналитик. Добрый вечер.

А.МЕРКУРОВ: Здравствуйте.

А.ПЛЮЩЕВ: И Бадри Гобечия, глава интернет-издания K2K News. Добрый вечер.

Б.ГОБЕЧИЯ: Добрый вечер.

А.ПЛЮЩЕВ: Все они - соорганизаторы конференции, которая в ближайшую пятницу пройдет в пансионате «Бор» подмосковном. Ежели вы хотите туда приехать, можете на elbaconf зарегистрироваться. Те, кто едет со стартапами, с проектами, едут туда бесплатно. Остальные за деньги. Но если вы хотите приехать на церемонию вручения Премии Плющева, это будет такое театрализованное шоу, о котором я немножко совсем расскажу чуть позже, то можно будет сегодня выиграть билеты. Выиграв билеты и приехав туда, можно будет остаться, например. Ну, захотите остаться на конференцию – там будет еще один целый полноценный день – можно будет остаться. Но будем мы говорить в основном не о нашем с вами детище, господа Гобечия и Меркуров, а вообще об интернет-инвестициях и стартапах. Первые десять вопросов – у нас традиционно от Виктора Захарченко. А я свое многословие на этом практически прекращаю. Если только вопросы ко мне поступят от Виктора или от вас на +7 985 970 4545. Пожалуйста, Виктор.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Объектом своей «злобы», как высказался Александр, я бы выбрал все-таки Бадри. Бадри, с вашего позволения, 10 вопросов. Если можно, короткие ответы. Более развернуто мы все это пройдем, я думаю, во время нашего эфира. Если готовы, я тоже готов начинать. Итак, первый вопрос: дайте свое определение интернет-стартапу.

Б.ГОБЕЧИЯ: Идея.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Второй вопрос: во сколько стартапов вложили деньги лично вы?

Б.ГОБЕЧИЯ: В пять.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Назовите ключевой критерий, по которому вы оцениваете будущую успешность стартапа.

Б.ГОБЕЧИЯ: Человек.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Вы инвестируете в людей или в идеи?

Б.ГОБЕЧИЯ: Любой проект в первую очередь зависит от менеджмента, который его будет вести. Человек.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Пятый вопрос: каков оптимальный возраст для запуска своего стартапа?

Б.ГОБЕЧИЯ: Нету такого.

В.ЗАХАРЧЕНКО: С чего нужно начинать собственно свой стартап?

Б.ГОБЕЧИЯ: Дальше.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Тоже с идеи, наверное? Бум стартапов в России – это хорошо или плохо для инвесторов?

Б.ГОБЕЧИЯ: Плохо.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Восьмой вопрос: Яндекс – это стартап?

Б.ГОБЕЧИЯ: В какой-то части да.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Сколько стартапов получат инвестиции после «Эльбы»?

Б.ГОБЕЧИЯ: Если получит хотя бы один, я буду счастлив.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Ну и последний вопрос: кто будет в роли немцев на вашей встрече на Эльбе?

Б.ГОБЕЧИЯ: Хороший вопрос.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Он последний, поэтому можно уже больше…

А.МЕРКУРОВ: Сотрудники пансионата «Бор».

А.ПЛЮЩЕВ: Ну ладно!

Б.ГОБЕЧИЯ: Мне кажется, что в роли немцев находятся, наверное, все то чиновники, которые много говорят о модернизации страны и мало делают для этого.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Получается, что стартапы – это взаимодействие между людьми, у которых есть идеи и желание, и частными инвесторами. Государство пытается войти в эту нишу, но ему пока там нет места?

Б.ГОБЕЧИЯ: Просто для него там вообще нету места. Смысл заключается в том, что государство должно создавать инфраструктуру для того, чтобы все это могло ехать. Как один из наших партнеров, который, надеюсь, в том числе будет выступать на конференции, сказал, что невозможно, чтобы e-bay состоялся в России. По одной простой причине: в Америке для него есть еще PayPal и FedEx. То есть для него есть инфраструктура, которая позволяет подобному проекту состояться. Проблема России заключается не только в том, что у нас дураки и дороги. Проблема в том, что у нас нет инфраструктуры ни для какого бизнеса. И это касается в том числе и интернет-бизнеса.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Такой у меня вопрос. Возможно, и Антон на него захочет ответить. Сама вот эта текущая ситуация с бумом стартаперов, то есть очень много людей, которые мнят себя стартаперами и считают, что они запускают свои проекты, а что было толчком для появления этого всего?

А.МЕРКУРОВ: Цены на нефть.

Б.ГОБЕЧИЯ: Я думаю, что кризис, да.

А.МЕРКУРОВ: Нет, сначала это были растущие цены на нефть, когда было много свободных денег и возможность их инвестировать. Сейчас второй раунд стартаперского бума, если его можно наблюдать, это, безусловно, кризис, потому что многие ушли с работы, многих выгнали, и если человек хочет что-то делать, он начинает свое дело. Лучший способ начать свое дело – если есть хорошие идеи, естественно, это начать какой-то свой проект.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Ситуация сильно поменялась? 2008-й год, берем рубеж, начало кризиса, когда были сытые времена, скажем так, когда было много «глупых» денег на рынке, как их называют, готовых к инвестированию, и ситуация нынешняя – денег стало меньше?

А.МЕРКУРОВ: Денег меньше не стало. Из столько же, сколько и было. «Глупые» деньги так и остались. Другое дело – бизнес-планы, конечно, стали читать внимательнее.

Б.ГОБЕЧИЯ: Ну, ты знаешь, я не до конца соглашусь с тобой. Я не думаю, что Газпром-Медиа в этом году купила бы тот же RuTube. Просто потому что ситуация с деньгами у них стала другой.

А.МЕРКУРОВ: Пожалуй, соглашусь.

Б.ГОБЕЧИЯ: То есть сегодня продажа любого из проектов за безумные деньги невозможна. Поэтому ожидания того, что я создам какой-то проект и сразу стану миллионеров, я думаю, это глупые ожидания.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Тут получается замкнутый круг. В свое время инвестиции получили социальные сети большие – Одноклассники и ВКонтакте.

Б.ГОБЕЧИЯ: И где они сейчас?

В.ЗАХАРЧЕНКО: В принципе, на те полученные деньги они смогли стать еще более крупными. Я хочу закончить мысль. Допустим, в текущей ситуации, я не уверен, что они эти инвестиции получили бы. Да, с видимостью перспективами, но с непонятными сроками выхода на окупаемость.

А.МЕРКУРОВ: Вить, ты забыл еще другую историю. Помимо ВКонтакте и Одноклассников инвестиции получили порядка 100-150 социальных сетей, о которых мы не знаем, не вспомним. Факультеты и прочие…

В.ЗАХАРЧЕНКО: Ну, я говорю хотя бы о вершине айсберга.

А.МЕРКУРОВ: Да. А вершина айсберга – в общем, ВКонтакте не получал дополнительных инвестиций для развития. Все, что было, это все было потом. Одноклассники тоже.

Б.ГОБЕЧИЯ: Я думаю, есть еще одна более серьезная проблема. О чем мы, собственно говоря, и говорили в самом начале, когда запускали «Эльбу» как таковую. Что одна из самых серьезных проблем заключается в том, что почему-то рунет рассматривается как какая-то отдельная часть от вообще интернета. И все те стартапы, которые делаются в России, в общем, тем или иным образом заточены только на Россию. Что есть неправильно. Интернет – это глобальная сеть.

А.ПЛЮЩЕВ: Бадри, здесь я бы чуть-чуть вмешался. То есть я бы добавил к тому, что ты говоришь. Есть действительно заточенные на Россию. И есть российские стартапы, заточенные строго на Запад.

Б.ГОБЕЧИЯ: Да, практически нет таких, которые рассматривали бы, что Россия – это составная часть, она должна быть единым целым с WWW вообще.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Это отдельная тема.

А.МЕРКУРОВ: Это проблема мышления. Вот я как раз только что читал статью про то, что нету громких литературных каких-то событий, никто из наших писателей не выбивается за рубеж громко, как Набоков, например. Вот то же самое и с интернет-проектами. Сейчас мыслят все очень локально, к сожалению. И по образованию пока еще не дотягиваем…

В.ЗАХАРЧЕНКО: Давайте начнем все-таки с людей. Вообще, я так понимаю, мы говорим о сугубо технологичных интернет-стартапах, то есть некое предоставление услуг в интернете – B2C, B2B, ну, либо еще частично затрагиваем тему технологичных стартапов, то есть какой-то софт – то, что может быть предоставлено как цифровая услуга. Ну, чтобы не уходить сейчас в нанотехнологии и в разработку каких-то новых лекарств. Кто сейчас идет создавать эти новые стартапы? Я неслучайно спросил о среднем возрасте. Американцы, исследовав, выяснили, что оптимальный возраст с позиции стартапов, которые выстрелили, это 40 лет. Сейчас среднему стартаперу в России 18-20 лет.

Б.ГОБЕЧИЯ: Давайте по-другому поставим вопрос. При этом если мы возьмем самые известные американские стартапы, которые сегодня являются, наверное, суперизвестными брендами в мире…

В.ЗАХАРЧЕНКО: Они начинали в студенческом возрасте.

Б.ГОБЕЧИЯ: Да, они начинали в студенческом возрасте. Более того, самая интересная тенденция, которую я лично проследил – может быть, это и не правило, но так или иначе: все крупнейшие софтверные компании типа Microsoft, Apple, Google создавались недоучками.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Хорошо. Ног таких компаний все равно единицы. Вот вам как частному инвестору, как венчурному инвестору интересны люди, которые придут и скажут: «Мы делаем новый Google» или «Мы делаем компанию, которая будет зарабатывать миллион долларов в год»?

Б.ГОБЕЧИЯ: Еще раз – мне интересны люди, которые смогут мне четко объяснить, кто будет им платить. Потому что в этом случае я понимаю, что у человека есть бизнес-мышление. Самое главное в любом бизнесе – это клиент. И если ты не знаешь, кто твой клиент, говорить о том, что ты будешь зарабатывать миллионы или ты создашь новый Google, это абсолютно ни о чем.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне кажется, есть очень большая проблема с тем, что люди, которые называют себя стартаперами, и я немного пренебрежительно отношусь к этой категории людей, это студенты… ладно, хорошо бы, у них была бы идея, но ведь идея ничего не стоит, на самом деле, без воплощения.

Б.ГОБЕЧИЯ: Стоит.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Без понимания, как ее сделать.

Б.ГОБЕЧИЯ: Стоит очень больших денег. В Америке, между прочим, за идею сценария платят иногда больше, чем за сам сценарий.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Если я не ошибаюсь, идея сейчас не патентуется в России и в мире.

Б.ГОБЕЧИЯ: Но она при этом покупается и продается.

А.ПЛЮЩЕВ: Но с другой стороны, мы не о кино говорим, помогу я Вите.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Хорошо. Есть стартапер. Но ведь, на самом деле, продукт – это не только его идея, его воплощение в виде конкретного сервиса. Это еще очень большие маркетинговые расходы, это еще очень большой бэк-офис…

Б.ГОБЕЧИЯ: Это уже не стартап.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Стартап – это бизнес. Мы же говорим о бизнесе…

Б.ГОБЕЧИЯ: Еще раз, секунду. На то и есть стартап, когда ты понимаешь, ты продумал: А – идею, Б – свою клиентуру, В – способ донесения продукта до этой клиентуры и способ получения от нее денег. Если ты эти вещи продумал, это стартап. А вот их реализация – техническая, маркетинговая и все прочее, собственно говоря, для этого и инвесторы нужны…

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне кажется, таких людей не то что единицы, их пол-единицы в России, которые могут продумать все нюансы.

Б.ГОБЕЧИЯ: Я вам открою секрет – не только в России, их пол-единицы во всем мире.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Тогда, получается, что при общении инвестора со стартапером он все равно какой-то риск, понимая, что какой-то кусок он не может реализовать, этот стартапер…

Б.ГОБЕЧИЯ: Поэтому большинство стартапов в мире финансируется даже не венчурными фондами, а бизнес-ангелами.

А.МЕРКУРОВ: Которые не только финансируют, но еще и помогают своим жизненным опытом, помогают какими-то советами.

Б.ГОБЕЧИЯ: Там основная проблема-то ведь заключается в другом. Если в результате этой конференции в России просто появится больше стартаперов разумных, я думаю, мы достигнем своей цели частично, хотя бы в том плане, что мы попытаемся людям объяснить, что такое стартап, с чем ты должен прийти к инвестору. И если ты нарисовал красивый сайт, сделал хорошее наполнение и получил 10 000 визитов в сутки, это не стартап. И инвестор просто скажет, что, извини меня, но даже в рунете таких найдется несколько тысяч. А вот если ты пришел к инвестору, может, еще без сайта, но с продуманной идеей, с продуманной технологией получения денег, с продуманной технологией зарабатывания денег и еще у тебя в глазах горит огонь, то есть большая вероятность, что ты получишь деньги.

А.ПЛЮЩЕВ: Друзья, секунду. Я хочу напомнить, что у нас есть слушатели, и им тоже напомнить, что мы не теряем связь с ними по смс +7 985 970 4545. Вы можете задавать свои вопросы. А также только туда будут приниматься ответы на наш единственный вопрос, которым мы разыграем 10 пар приглашений на Премию Плющева. Ну, все-таки это шоу будет, и поэтому мы по два билета решили разыгрывать. Через несколько минут я задам вопрос. Теперь, чтобы вы знали, за что вообще идет соревнование, поскольку некоторые впервые сегодня, наверное, об этом услышали. Сейчас мы с Бадри немного поговорим о своих внутренних делах, а из этого разговора вы узнаете, что там будет и куда вы едете. Я последние буквально часы не заглядывал на сайт elbaconf.com, где есть статистика о зарегистрировавшихся как на конференцию, так и на премию. Какое у нас там соотношение? Сколько проектов заявлено?

Б.ГОБЕЧИЯ: Последнее, что я знаю, но это тоже не есть сиюминутная информация, это около 150 зарегистрировавшихся проектов на премию только. При этом часть проектов на премию не регистрировалась.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть, имейте в виду, на премию регистрируются проекты, которым не больше года, что-то около, плюс-минус, мы так особенно не смотрели прямо…

Б.ГОБЕЧИЯ: Я просто хочу сказать, что у нас еще есть полтора часа. Если у вас есть проект, то у вас есть еще время зарегистрироваться. До нуля часов сегодня регистрация проектов на Премию Плющева. А на форум, на конференцию можете регистрироваться еще всю неделю.

А.ПЛЮЩЕВ: Да. Что будет на Премии Плющева, расскажу я быстро, а потом задам вопрос. Единственное – я прошу участвовать в этом розыгрыше тех, кто реально сможет приехать. Если вы не сможете приехать в Москву, в Подмосковье, то это невозможно. Если вы не можете поехать в субботу вечером, то дайте другим шанс это сделать. Только и всего. Даже если вы в Москве, но суббота вечер у вас занята, допустим. Туда будет бесплатный автобус от метро «Домодедовская». И можно будет доехать совершенно спокойно оттуда. Собственным транспоротом – есть автостоянка там. Это пансионат «Бор».

Б.ГОБЕЧИЯ: Это Симферопольской и Новокаширское шоссе, примерно 22-25 км от МКАД.

А.ПЛЮЩЕВ: Да. Что такое Премия Плющева? Будет вручаться лучшим стартапам года. Честно говоря, я подумываю ее переименовать на следующий год, если мы доживем. Ну, неважно. Там будет статуэтка, все нормально, и очень красивая статуэтка. Будут несколько номинаций. Соответственно, вы слышали, сколько народу претендует. Конкурс в обычной номинации составит больше десятка, а то и больше 20 в некоторых номинациях, на приз.

Б.ГОБЕЧИЯ: Будет еще голосование за приз зрительских симпатий, которое начинает в ноль часов.

А.ПЛЮЩЕВ: Начинается в полночь сегодня. На сайте elbaconf голосование. Или на сайтах собственно номинантов. Если вы вдруг встретили нашу кнопочку там, то можете нажать и проголосовать каким-то образом. Что будет на самом шоу? У нас не будет концерта, сразу говорю, шоу поп-звезд, так любимых на разных премиях рунета. Я в общем говорю, не в смысле «Премия Рунета», а в общем. У нас не будет. Зато у нас есть феноменальный супермегаультраведущий этой церемонии – Павел Картаев, ведущий известнейшего в интернете подкаста «Сиськи-письки шоу», который был и гостем нашей программы тоже, зажигательнейший и креативнейший человек. мы подготовили несколько видео- и разных театральных фрагментов, которые будут разбавлять эту церемонию. Я очень надеюсь, что скучно не будет даже людям, которые не очень, знаете ли, близки к интернету или которые знают его по mail.ru, Одноклассникам и прочим большим проектам. Будет это все недолго, час-полтора. Опять же, кто потом захочет, можно остаться на конференцию, соответственно, ознакомившись с условиями. Приезжайте – пообщаемся. Будем интересно, мне кажется. И вообще, войдете в мир интернет-тусовки. Ну вот. Вопрос сегодня придумали Витя Захарченко, Бадри Гобечия и Антон Меркуров, и звучит он следующим образом. Виктор, не задашь ли ты, не будешь ли ты добр задать как-нибудь этот вопрос, сформулировать его?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Вопрос звучит так: какая персона, какой венчурный инвестор является первым инвестором компании Google? То есть как зовут человека, давшего – Бадри, если не ошибаюсь – 100 тысяч…

Б.ГОБЕЧИЯ: Да, он выписал первый чек на 100 000 долларов.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Господам Брину и Пейджу на их проект, который разросся до того, что мы все сейчас знаем? Итак, кто именно первый инвестор компании Google?

А.ПЛЮЩЕВ: Смс - +7 985 970 4545. Только туда. Чат, сопровождающий трансляцию, не подходит – я просто не смогу вас там вычленить. Сообщайте имя и фамилию. Первые 10 победителей получают по паре билетов. Приезжайте, затусим. Увидите, кто стартапы года, кто эти люди. Там будет масса всяких интересных и полезных проектов, которые если в «Эхонете» вы и услышите, то нескоро. Собственно, я опять рассказал все свое и могу спокойно замолкать.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Бадри, как вообще идея «Эльбы» появилась? Почему вдруг?

Б.ГОБЕЧИЯ: Хороший вопрос. Появилась, на самом деле, абсолютно случайно. Как и положено, она появилась за пивом. Как и положено, она появилась в кафе. И, как положено, она появилась сразу после презентации подобного же мероприятия, на котором было скучно и неинтересно. Какое мероприятие, говорить не буду. О друзьях и о коллегах плохо отзываться бессмысленно. Но смысл заключается в том, что там мы пересеклись с Сашей, рядом оказался Антон, мы благополучно вышли из душной, тяжелой комнаты в кафешку, где за посиживанием за столом, собственно говоря, родилась идея, что…

А.ПЛЮЩЕВ: Кстати, вранье насчет пива. Не было там никакого пива. Потому что там в кафе не только пить, даже курить нельзя.

Б.ГОБЕЧИЯ: Неправда, мы сидели на улице. Курили…

А.ПЛЮЩЕВ: Я не курю.

Б.ГОБЕЧИЯ: Ты не курил, но мы курили. Ну да, пива не было. Но был милк-шейк…

В.ЗАХАРЧЕНКО: Хорошо, конечно, идея должна была, конечно, в гараже родиться.

Б.ГОБЕЧИЯ: Если говорить об интернете, то, пожалуй, да, но тут такая вещь… Просто, в отличие от американцев, у нас не так развита система частных домов с гаражами. Вот, собственно говоря, вся разница.

А.ПЛЮЩЕВ: Просто под словом «гараж» у нас другое понимается. Совсем не то, что в Америке.

Б.ГОБЕЧИЯ: И благополучно поехало. Смысл в том, что, честно говоря, мы посмотрим, конечно, как это все пройдет, но идея заключается в том, чтобы это не превратить в разовое мероприятие, которое отработало, отшумело и на этом закончилось. Смысл в том, что мы хотим, чтобы «Эльба» стала неким местом встречи действительно, чтобы там, в первую очередь, были эксперты, люди, которые имеют свое мнение и свое суждение о сегодняшнем интернете, не только у нас в стране, о тех проектах, которые рождаются, чтобы люди могли туда обратиться для получения совета, помощи, экспертизы, продвижения.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Вот об этом подробнее. В интернете очень много разговоров об «Эльбе» как о мероприятии. Потому что стартаперское движение, как я уже сказал, развито, даже чрезмерно, можно сказать.

А.ПЛЮЩЕВ: Я б не сказал, что развито, оно… как бы это сказать, буйно фонтанирует. Ну как, фонтан нельзя назвать развитым. Он буйно фонтанирует.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Скорее, массовое явление, да.

Б.ГОБЕЧИЯ: Скорее, он как ключ – просто бьет, он еще даже не организован в фонтан.

А.ПЛЮЩЕВ: Я бы не сказал, массовое. Там же 3, 5, 7 человек могут производить совершенно потрясающий шум.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Тот самый user-generated, да. Так вот, аура у проекта довольно неоднозначная, будем говорить откровенно. Потому что многие говорят о том, почему Плющев как журналист будет оценивать стартапы? Давайте отбросим этот момент с жюри и с оценкой. А вот есть обычный стартапер, который приходит на «Эльбу» - что он получает для себя? Кроме голосования. Ведь, на самом деле, стартапер не ищет на данном этапе какого-то призвания и даже статуэтку, при всем уважении к конкурсу. Он ищет для себя конкретной пользы. Какую конкретную пользу получит стартапер…

А.ПЛЮЩЕВ: Я б за одной статуэткой поехал. Ну, я потому и не стартапер. Кстати, тут спрашивали – статуэтка Плющева? Нет. Но красивая.

А.МЕРКУРОВ: Хорошая.

Б.ГОБЕЧИЯ: Смысл, на мой взгляд: есть две вещи, которые человек может получить. Первое – пообщаться с себе подобными. Никогда не вредно, особенно для стартаперов очень полезно. Второе – как минимум он получит профессиональный разговор с инвестиционщиками, которые ему объяснят, с чем нужно идти к инвестору. Ну, как минимум. Потому что идти к инвестору так, как они ходят сейчас, это значит – заранее не получить деньги. Это не самое страшное. Самое страшное – это навсегда закрыть для себя эту дверь.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Потерять и свое, и инвесторов время.

Б.ГОБЕЧИЯ: Да.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Сколько представителей инвесторов разных – частных лиц, не частных?

Б.ГОБЕЧИЯ: Там у нас очень хитрая ситуация, потому что в общем и целом мы задумывались о том, что инвесторы, получая определенные преимущества в общении со стартаперами, т.н. «право первой ночи», должны были бы платить больше. И дальше возникла интересная ситуация. Просто я по фамилиям и по компаниям знаю многих людей…

А.ПЛЮЩЕВ: Я б сам пошел, да меня там все в лицо знают.

Б.ГОБЕЧИЯ: Человек 12 зарегистрировалось благополучно не инвесторами, а гостями, которые платят в 10 раз меньше, чем инвесторы. Так что такая хитрая штука есть. Ну, бог им судья, что называется. Но я думаю… Можно, да, саморекламой заниматься?

А.ПЛЮЩЕВ: Давай, попробуй. Потом проплатишь в рекламный отдел, и все.

Б.ГОБЕЧИЯ: Я высказался, разозлившись в какой-то момент, глядя на то, что к нам приходят и на Премию Плющева, и вообще какие заявки ложатся, да и Антон меня поджуживал – я сказал, что я готов вести мастер-класс о том, с чем надо идти к инвестору. Вот просто рассказать, как составляется инвест-проект, как делается инвест-декларация, что там должно быть, чего там не должно быть. И вообще – как с инвесторами надо разговаривать. Ну, как минимум практику они получат. Я ведь не исключаю и того, что там будут проекты, которые стоят того, чтобы на них обратили внимание. А вот таким проектам и лишний пиар не помешает, и лишняя экспертиза не помешает. И еще есть одна вещь, на которой я хотел бы заострить внимание: нету на сегодняшней день вообще в мире, не только в России, эксперта в интернете. Нету такого.

А.ПЛЮЩЕВ: Это очень интересный поворот, правда.

А.МЕРКУРОВ: А как же я вообще?

А.ПЛЮЩЕВ: Нет-нет, мы сейчас об этом поговорим, насчет экспертов. Единственное, что я хотел напомнить – что идет у нас розыгрыш приглашений на Премию Плющева. Они все будут оставлены сегодня же здесь, в редакции. Поэтому можете завтра уже подъезжать. Но пока еще не все разыграны, потому что много неправильных ответов. Google вам в помощь. Друзья, повторяем вопрос еще раз: кто был первым человеком, который дал деньги на компанию Google? Нужно просто назвать имя и фамилию, по-русски или по-английски, неважно. И еще важная штука – если вы пишете с интернета смс, это тоже можно, вы телефон свой оставляйте. Мы же с вами по IP связаться-то не сможем. Ну, теоретически, конечно, это возможно, но очень муторно. Облегчите нам этот труд, пожалуйста. И номер смс, по которому можно отправлять эти ответы - +7 985 970 4545. Имя человека, который первым дал деньги на Google. Итак, нет у нас ни черта экспертизы в интернете. По-моему, это одна из самых модных тем обсуждения сейчас в интернет-тусовке. Может быть, даже одна из идей зарождения новых бизнесов. Потому что я постоянно об этом слышу. И даже в моей голове как-то зародилось неожиданно то, что с экспертизой у нас как-то не здорово. Это я столкнулся с этим еще два года назад, когда работал над своей собственной книжкой. Тем не менее, рунету, простите меня, много лет. Вот я в нем – а я в нем сильно не сначала – уже 12 лет, с 97-го года. Где экспртиза гуляла все это время, товарищи? Вот Антон Меркуров, ты не меньше меня в интернете.

А.МЕРКУРОВ: Я могу рассказать, где она гуляла. Формально все те же лица, которые были 10 лет назад, они остались и сейчас.

А.ПЛЮЩЕВ: А, вот если их перестрелять, то будет…

А.МЕРКУРОВ: То вообще ничего не будет. То есть все эксперты, которые нам известны, это те, кто 5-10 лет в интернете, 20-30 фамилий, все они практически будут на «Эльбе». И да, эти 25 фамилий никак не могут переварить все то количество проектов, все то количество объема знаний и вообще весь тот заказ на экспертизу, который есть.

Б.ГОБЕЧИЯ: Еще раз – я не хочу сказать, что нет людей, которые разбираются в интернете. Ни в коем разе. Я хочу сказать другую вещь: что у нас нет института экспертизы. Это разные вещи.

А.ПЛЮЩЕВ: А что ты понимаешь под институтом экспертизы?

Б.ГОБЕЧИЯ: Вы сегодня можете мне сказать, что есть кто-то из крупных инвесторов – типа Алишера Усманова, - которые имеют достаточно большие инвестиции в интернет-проекты? Или Михаила Прохорова? Кто из них обращался к какой-либо интернет-экспертизе или хотя бы задумался, что она есть, для того, чтобы этот проект оценить – стоит его покупать или нет?

А.МЕРКУРОВ: Есть 2-3 консалтинговые компании.

Б.ГОБЕЧИЯ: Господь с тобой. Все это покупалось по принципу – ага, эти люди друг друга знают, договорились, сделка пошла. Никакой экспертизы, никакого инвестиционного процесса в этом не было.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну если людей это устраивает покупающих?

Б.ГОБЕЧИЯ: Вас устраивает ездить по тем дорогам, по которым мы ездим. Но при этом все прекрасно знают, что есть шоссе международного уровня, которые строятся в других странах.

А.ПЛЮЩЕВ: Нет-нет, нас как раз не устраивает ездить по таким дорогам. Но вот смотри – если бы была дорога платная и бесплатная и какая-то из них была бы лучше, неважно даже, какая, в данный момент, мы бы все выбирали. Тут нет выбора. В ситуации, когда нет выбора, если человек платит, значит, его устраивает. По-моему, однозначно.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Я бы немного другую сторону этой проблемы затронул – то, что у нас почему-то в России под интернет-экспертами понимают людей, которые… вот как раз правильно говорит Бадри – нет института экспертизы. Под экспертизой понимается: стартапы – это скорее всего бизнес, и нужно оценивать его перспективу как бизнеса, немного отстранившись от того, что социальные сети – это модная фишка, или что давайте сделаем сайт с аудиторией в пять миллионов человек, и это будет хорошо, а там как-нибудь монетизируем. У нас почему-то такой стереотип, что интернет-эксперты – это один и тот же набор людей, которых зовут во все передачи. Я не подвергаю сомнению компетентность Антона Носика, но он во всех передачах. Ему звонят первому, когда нужно прокомментировать что-то связанное с интернетом. И априори его воспринимают как интернет-эксперта. При этом Антон, по всей видимости, ну, я уж не знаю настолько досконально, но он не является человеком, который предоставляет эту услугу в промышленных масштабах.

Б.ГОБЕЧИЯ: Проблема заключается в том, что сколько стартапов срабатывает в год за границей? Разница в этом. И есть еще один очень серьезный показатель. Обратите внимание – в любой стране мира, куда бы вы ни попали, вы ходите по улицам и видите огромное количество микроавтобусов, «каблучков» и прочего-прочего. На всех – www – адрес, в первую очередь, вот такими буквами. Телефон уже маленькими буквами, а адрес в интернете – в первую очередь. То есть интернет перестал быть средой просто визитной карточки. Это стало средой бизнеса. Ни одна приличная компания не задумывается, зачем ей интернет. Только для одного – увеличивать продажи, обеспечивать удешевление расходов по продвижению своих услуг, своей продукции. У нас ведь даже компании, создавая свой сайт, мнением эксперта не интересуются. Они максимум что делают – нанимают разработчика, но не эксперта, который скажет: «Вашей компании необходимо создавать сайт подобного типа, продвигать его таким образом, внедрять в него такие-то сервисы». Вот этого всего у нас пока нет. Поэтому я и говорю, что института нет.

А.МЕРКУРОВ: У нас отсталая страна, что поделаешь.

Б.ГОБЕЧИЯ: Любой институт должен быть еще и востребованным. Я думаю, что это появляется. Потому что люди задумываются: господи, мы сегодня начинаем платить уже безумные деньги за интернет-сайты разработчикам, безумные деньги за продвижение, деньги за трафик, но что это дает на выходе? И любой руководитель, владелец, менеджер компании начинает задумываться: собственно говоря, а почему это так? И они начинают искать эту самую экспертизу – как? Она нужна в том числе и стартаперам. Потому что какой смысл бегать по куче инвесторов, убиваться, если тебе эксперты скажут сейчас – «Понимаешь, в чем дело… нет, не найдешь. Может быть, сможешь довести до какого-то уровня, но не найдешь, не убивайся».

В.ЗАХАРЧЕНКО: Бадри, мне кажется, проблема намного более глобальна, чем отсутствие одного института экспертов.

А.МЕРКУРОВ: Проблем миллион.

В.ЗАХАРЧЕНКО: В данном случае есть две сущности очень большие в сегменте этих стартапов. Есть стартапер, человек, у которого есть идея и некое понимание того, как делать, как зарабатывать на этом. Правильное или неправильное, это получит оценку в конечном этапе. И есть инвестор – частное лицо, фонд – с деньгами. Но эта дорога очень длинная. И там как стартаперу нужно понимать, что нести, какие документы… Не все знают такое понятие, как executive summary, не все вообще знают, что это такое. Они думают, запустив сайт и набрав аудиторию в 50 000 человек, они будут уже купаться в предложениях от инвесторов. Не все понимают, что этап от того, как ты принес какие-то документы инвестору и подписал соглашение о неразглашении до инвестиции, может быть очень долгим. И то, что сейчас делают фонды – вот здесь я с вами не соглашусь – проделывается колоссальная работа многими участниками рынка, как российскими, так и западными фондами, которые уже работают в России. Они как раз проводят работу. Не знаю, слышали вы или нет, что Mangrove инвестировал в российский стартап. Это большой проект. Я не знаю сумм, но проект большой. И как раз при оценке этого проекта использовалась методика экспертной оценки западная.

Б.ГОБЕЧИЯ: А американская фабрика стартапов выпускает в год на рынок 60 стартапов, который продаются и приносят разработчикам деньги, сопоставимые со всем объемом инвестиций в рунет.

А.МЕРКУРОВ: Бадри, извините, но сравнивать Америку с Россией некорректно…

Б.ГОБЕЧИЯ: Извини меня, это не я начал. Если ты считаешь, что не надо Америку с Россией сравнивать, обращайся к людям, которые, собственно говоря, это начали.

А.МЕРКУРОВ: Там все лучше. У них лучше образование, у них больше студентов, у них есть возможность…

Б.ГОБЕЧИЯ: Неправда. У нас женщины лучше.

А.МЕРКУРОВ: Ладно.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Женщины на Украине лучше всех.

А.ПЛЮЩЕВ: Выражаясь языком интернетным, перестаньте флудить.

А.МЕРКУРОВ: Про стартапы все-таки. У них для этого есть рынок. Россия только сейчас начинает подходить к куче вещей – к образованию, к развитию, интернет растет бешеными темпами, наконец-то доходят сюда какие-то сервисы типа Facebook и Google. Наконец-то как-то люди начинают изучать английский язык. И, естественно, в связи с этим появляются институты экспертов, какие-то венчурные фонды. Но всего этого недостаточно. И поэтому мы всячески работаем над тем, чтобы развивать.

Б.ГОБЕЧИЯ: Я, просто дополняя это дело, хочу сказать, что наши собственные фонды российские – прости господи, может, я кого-то не упомяну, но я могу сказать, что, на мой взгляд, единственный профессиональный инвестор, который существует в России, пускай маленький, но абсолютно профессиональный, это «Финам».

А.МЕРКУРОВ: А DST?

Б.ГОБЕЧИЯ: А я думаю, что это «Финам», потому что у них это профессионально поставлено. Выстроена технология, выстроен институт, и выстроена экспертиза.

А.ПЛЮЩЕВ: Почему вы улыбаетесь, Виктор?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Поскольку я являюсь в какой-то степени сотрудником этой компании, холдинга «Финам», я согласен с Бадри…

А.МЕРКУРОВ: Потому что ты там работаешь, поэтому и согласен.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Я имею некое опосредованное отношение как раз к инвестиционному департаменту. Но я соприкасался с этой кухней и понимаю, насколько это кропотливая работа. То есть, на самом деле, приносится масса заявок. Все слышали, что «Финам» инвестировал в очень большие проекты в свое время…

Б.ГОБЕЧИЯ: Подожди, там есть огромное количество маленьких проектов, о которых мало кто пока еще говорит.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Да, но еще больше туда несется заявок, заявок абсурдных. И мы в 2008 году еще смеялись, когда любой проект, приходящий в «Финам», на нем была написана сумма – миллион долларов. Неважно, что это, неважно, какая это идея…

Б.ГОБЕЧИЯ: Миллион долларов – это вообще заветная цифра для всех людей на всем белом свете. Если у тебя есть миллион долларов, то ты счастливый человек.

А.ПЛЮЩЕВ: Причем, что мне нравится – доллар падает, доллар растет, но миллион остается.

Б.ГОБЕЧИЯ: Но миллион долларов остается миллионом долларов.

В.ЗАХАРЧЕНКО: За год, может, поменялось на миллион евро. Может, только в этом контексте. При этом люди не понимают, что эти деньги даются не лично им – вот, за офигенную идею мы даем тебе…

Б.ГОБЕЧИЯ: Собственно говоря, вот это как раз и хочется объяснить. Есть очень много вещей. Есть такие понятия, как сделка cash in и сделка cash out. Большинство стартаперов думают, что они, сделав какой-то проект и принеся его инвесторам, получат какие-то деньги на карман. Это бред абсолютнейший, потому что это невозможно. Если ты хочешь, чтобы проект развивался, то инвестор будет заинтересован дать т.н. cash in, то есть вложить деньги в проект. Не тебе дать, чтобы ты ушел из проекта, а именно вложить в проект, чтобы он развился. А дальше вы вместе с ним или он отдельно от тебя или вы, как-то договорившись, будете думать о том, как выходить из этих инвестиций через какой-то промежуток времени. Но вот все это люди должны знать и понимать. Такие этапы жизни есть у любого проекта. Причем это не только интернет-проектов касается.

А.ПЛЮЩЕВ: Я напоминаю, у нас сегодня в гостях Александр Плющев, председатель оргкомитета премии «Эльба», он же председатель жюри премии «Эльба». Кстати, в него входят известные интернет-деятели – Антон Меркуров, который тоже в оргкомитете. Ну, мы сэкономить просто решили, всем же надо платить. Бадри Гобечия у нас в жюри также. Мы решили уравновесить как-то, уж чтобы самим просто не раздавать, решил ввести трех серьезных людей, чтобы какой-то элемент неожиданности для себя внести. Это, во-первых, Сергей Белоусов, глава компании Parallels, вы недавно слышали интервью с ним в рамках программы «Точка». Все, на самом деле, побывали у меня, отрасль-то небольшая. Во-вторых, это Аскар Туганбаев, известный интернет-деятель и интернет-эксперт. Насколько я понимаю, до недавнего времени он возглавлял интернет-редакцию ВГТРК, сейчас не могу ничего сказать про него, но его авторитет настолько велик, что, собственно, и без титулов он хорош. А также Михаил Гуревич, известный по компании Медиа-Мир, тоже известный человек, который запустил не один проект в своей жизни, и большой интернет-эксперт. Вот, собственно, все жюри. На мой взгляд, весьма авторитетное. И вы увидите всех этих людей вместе со стартаперами, вместе с инвесторами и, возможно, даже с какими-то медиа-персонами. Может, нам Бадри сейчас скажет, от какого получены какие-то сигналы, кто будет, кто к нам приедет. Ну вот. Вот кто увидит их на Премии Плющева, на церемонии вручения, кто выиграл туда путевки. Сергей с телефоном, заканчивающимся на 2708, Татьяна – 3963, некто безымянный с телефоном, начинающимся на +3 58 – не знаю, откуда вы звонили, приезжайте все равно, и заканчивающимся на 555, Жанна – 54 32 заканчивается телефон, некто безымянный – 916, а заканчивается на 3, Андрей – 76 73, Вячеслав – 28 94, Никита – 97 44, Павел – 71 58 и, наконец, Вадим – 12 85. Буду страшно рад видеть вас всех на «Эльбе» в эту субботу. Есть кем похвалиться?

Б.ГОБЕЧИЯ: Подожди, интрига должна оставаться до конца.

А.ПЛЮЩЕВ: Некем похвалиться.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Бадри, «Эльба» - это мероприятие, которое длится сколько дней?

Б.ГОБЕЧИЯ: Три. Ну, то есть с учетом заезда. В пятницу вечером заезд, и два полноценных дня.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Пускай три, но вы же понимаете, что тот вклад в обучение и образование стартаперов, в формирование как раз культуры стартаперства, минимальный. Одной «Эльбой» тут не отделаешься.

Б.ГОБЕЧИЯ: Нет, конечно. Поэтому, собственно, задумка заключается в том, чтобы все это дело продолжалось. Причем продолжалось и действовало в течение года. То есть от «Эльбы» к «Эльбе» не прерывать работу. Не прерывать работу, в первую очередь, в интернете. Поэтому мы сейчас ведем разговоры для того, чтобы у нас появилось нормальное наполнение по сайту с точки зрения инвестиционщиков, чтобы они могли на «Эльбе» размещать те учебные материалы или те рекомендательные материалы, которые будут полезны стартаперам. Мы надеемся каким-то образом более или менее нормально работать форум. Хотя, честно скажу, при всей моей любви к интернету, я ровно такое же чувство ненависти испытываю ко всем людям…

А.ПЛЮЩЕВ: К интернетчикам.

Б.ГОБЕЧИЯ: Ну, ты понимаешь, какая вещь. Ну вот админы у нас уже плачут – они каждый час вычищают с форумов «Эльбы» огромное количество какой-то мерзости, грязи, огромного количества спама с порнографией и прочими мерзостями. Я плохо представляю психологию человека, который этим должен заниматься. То есть это должен быть человек настолько импотентный во всем…

А.МЕРКУРОВ: Бадри, это отдельный бизнес и тема для отдельной передачи.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Это абсолютно автоматический технологичный процесс.

Б.ГОБЕЧИЯ: Ты знаешь, как. Для того, чтобы автомат начал работать, там все-таки есть некоторые вещи, которые сначала ручками надо попробовать поломать.

А.МЕРКУРОВ: Всем надо кушать, порнографам в том числе.

Б.ГОБЕЧИЯ: Ну, может быть. Но смысл заключается в том, что мы надеемся, что это будет доведено вплоть до того, что по тем или иным проектам можно будет просто получать онлайн-консультацию.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Все равно у меня складывается впечатление, что инвесторы – под ними я подразумеваю и частных лиц, и бизнес-ангелов, и венчурные фонды – пытаются создать некую площадку-сито, через которое будут проходить стартапы. Поскольку я видел уже массу проектов, массу рейтингов типа стартап-индекса, проектов стартап-пойнт и так далее, которые пытаются собрать у себя…

А.МЕРКУРОВ: Так отлично. Чем больше будет конференций, проектов, форумов, круглых столов, таких передач, тем быстрее это все движет рынок. Ни мы не претендуем на эксклюзивность, никто. То есть все работают над одной общей идеей – развитие российского интернета. И не российского тоже. Все. Если мы сможем окучить два, пять проектов, отлично!

Б.ГОБЕЧИЯ: Если в результате этой конференции просто где-то каких-то 3-5 проектов смогут стартануть и развиться на те деньги и превратиться во что-то новое в русском или в глобальном интернете, то я буду просто счастлив.

В.ЗАХАРЧЕНКО: А почему? Вы альтруист? Вы хотите, чтобы развивалась сама культура стартапов в России?

Б.ГОБЕЧИЯ: Одну секунду. Я не альтруист. Но просто я понимаю такую вещь – чем больше будет подобных вещей, тем больше будет бизнеса, тем больше популярности будет в инвестициях, тем больше я буду зарабатывать в том числе и сам. Ни в коем случае это не альтруизм. Но для того, чтобы был рынок, чтобы ты мог зарабатывать, этот рынок должен создаваться. Может быть, это альтруизмом можно назвать. А может быть, это, собственно говоря, тоже стартап. Стартап в этот рынок.

В.ЗАХАРЧЕНКО: То есть вы будете довольны, если в рамках «Эльбы» или по итогам «Эльбы» три стартапа получат инвестиции, и получат их не у вас, но они будут нравиться вам, эти стартапы?

Б.ГОБЕЧИЯ: Да, безусловно. Я, естественно, буду стараться, чтобы это был я. Но если не получится, то дай бог тому, кто это сможет сделать. В-третьих, не факт, что через какое-то время кто-то из этих стартапов не будет нуждаться в каких-то других сервисах, которые они смогут получить от меня. Чем больше, тем лучше.

А.ПЛЮЩЕВ: Я, честно говоря, думал, нудная сегодня передача будет. Не успеваю все вопросы задать, друзья. Вот что хотел у тебя, Бадри, спросить. Сейчас, вроде Зараченки, вонжу нож в спину. Но ведь инвестиционный климат в России, честно говоря, не способствует инвестициям – по политическим причинам и вообще. Тут вот Тарас Бульба, созидатель из России, задает похожий вопрос: «Как вы думаете, и в это вкладывать инвестиции?» - спрашивает он, имея в виду именно политические риски. Вот у нас был прекрасный стартап Яндекс, который ты в некоторое степени назвал стартапом. Ведь известны две истории. Они такие, без подтверждения, но в отрасли-то все знают. Насчет IPO и насчет закрытия топа по блогами. В отрасли мне понимают, что если бы не было политических рисков, и IPO было бы, и топ бы работал. Правда ведь? Вот давайте смотреть правде в глаза.

Б.ГОБЕЧИЯ: Не так. Не соглашусь, по одной простой причине. Во-первых, я в данном случае приверженец тех слов, которые я услышал от Ирины Ясиной, хотя вроде бы не она автор: что интернет – это территория свободы. Господь с вами, а ну-ка попробуй закрыть какой-нибудь сервер, который хостится где-нибудь там в США.

А.МЕРКУРОВ: А ну-ка, вы Google, и попробуйте купить бегун – вам ФАС скажет: «Вот вам, фигу!»

А.ПЛЮЩЕВ: Послушай, ты говоришь о политических свободах. Это одно дело. А другое дело – политические риски в бизнесе. Бадри, вот сейчас ты увиливаешь.

Б.ГОБЕЧИЯ: От чего я увиливаю? Я ни от чего не увиливаю. Значит, политический риск в бизнесе в чем заключается?

А.ПЛЮЩЕВ: В том, что тебе не дадут сделку провести, по меньше мере. В том, что у тебя бизнес отнимут.

Б.ГОБЕЧИЯ: Не верю. Я в бизнесе в этой стране, пардон, с 93-го года. И я ни разу не столкнулся с тем, чтобы политическая машина мешала бы. Если я сам не лезу в политическую машину.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть Яндекс лез в политическую машину?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Он в любом случае является медиа-усилителем так или иначе.

Б.ГОБЕЧИЯ: Он влияет. Ну вот сегодня я понимаю, что да, я где-то влез в политическую машину, являясь владельцем информационного ресурса. Но при этом – еще раз – я не верю в то, что этот ресурс нельзя реализовывать в интернете. Я не говорю, в России. В интернете. Что, есть какое-то удовольствие от того, что существует на newsru.com? Как его закрыть, объясните, пожалуйста. Какими политическими способами можно не дать newsru.com провести IPO, развиться или еще что-то сделать?

А.ПЛЮЩЕВ: Пока ты в маленьких числах сидишь, это правда, это так.

Б.ГОБЕЧИЯ: Newsru.com в маленьких числах сидит?

А.ПЛЮЩЕВ: Конечно. Несомненно. По сравнению с Яндексом. Я же об этом.

Б.ГОБЕЧИЯ: Подожди. Яндекс – не новостной ресурс.

А.ПЛЮЩЕВ: Не новостной. Ну и что? Он хуже. В смысле – он влиятельнее.

А.МЕРКУРОВ: Администрация сказала – хватит.

Б.ГОБЕЧИЯ: И что дальше?

А.ПЛЮЩЕВ: Как только ты обрастаешь влиянием, сразу начинаются…

Б.ГОБЕЧИЯ: Если ты сможешь создать информационный ресурс, который будет обладать влиятельностью поисковой системы… это, кстати, отдельная тема, о которой, на мой взгляд, нужно говорить в отдельной передаче – о том, почему поисковики на сегодняшний день отбирают огромный пласт аудитории нахаляву у производителей контента? Ну, это серьезная тема.

А.ПЛЮЩЕВ: У нас минута.

Б.ГОБЕЧИЯ: Но смысл заключается в том, что я не верю, что человек, который хочет реализовать себя, который верит в свои силы, не сможет справиться с политической машиной государства. Не верю.

А.ПЛЮЩЕВ: Продолжим это на «Эльбе». Все, нету эфира уже никакого. Все. Это тебе не запись на других радиостанциях. Это прямой эфир. Спасибо большое. Виктор Захарченко, интернет-эксперт, Бадри Гобечия, Антон Меркуров, соорганизаторы конференции «Эльба». И я вместе с ними тоже там же, Александр Плющев. Приезжайте к нам, кто надумал, в пятницу ближайшую, в субботу можно приехать и в воскресенье. В субботу отдельно на Премию Плющева можно приехать. Только не знаю, где вы возьмете приглашение. Попросите у меня, что ли. Всем счастливо и пока. Через неделю не будем встречаться. Я на конференции буду. Повтор поставлю. Через две недели «Точка» снова с вами. Но, стойте, одну новость хотел сказать. Венедиктов мне сообщил тут: у нашей программы по опросам отличный рейтинг – 150 тысяч слушателей. Всем пока на этом.