О крайностях

Но, приняв переменную за независимую, мы рискуем раскритиковать свою собственную манеру жизни, принятую нами за образец фундаментального начала. Критика – яд, но не подобно ли ей осмысление всего существующего? Я отвечу: нет. Критика предполагает строгую последовательность логичных умозаключений. Осмысление не поддается регулировке или схематизации. Безусловно, ошибочно полагать, что критика может быть отображена в схеме. Но и назвать ее разрозненной разновидностью познания сложно. Еще более сложным представляется создание связи между двумя родственными понятиями, ибо велик риск «инцеста понятий», если позволите. Многие ученые уже успели попробовать себя в роли преданного зрителя «мексиканских страстей словарных таинств», но их предположения относительно возможности безошибочной схематизации, на мой взгляд, некорректны. Схематизировать можно работу того или иного заводского механизма, но отобразить верную работу такого сложного процесса, как осмысление, действительно сложно. Я не пишу «невозможно» потому, что уверена в том, что возможность «приблизительного построения» плана работы сего занимательного и трудоемкого процесса возможна. Но абсолютно верной она быть не может. Почему? Этому есть много объяснений. Для меня интерес представляет следующее: процесс осмысления для каждого человека своеобразен. Что же тогда может быть отображено на «приблизительной схеме»? Общие черты, «скелет» процесса. Жестоко, конечно, разбивать нить последовательных реакций в нашем мозге, подсознании… Но, вполне возможно. Ради «медицинских целей». «Расчлененные» процессы осмысления вы можете найти в любой книге, заявляющей своей темой психологию, например. (Поискать что ли..?) Я на себя мерить халат хирурга не стану, боясь надоесть. Но все же продолжу рассуждения по данной теме. Итак, строгую схему к различным процессам нашего существа подобрать невозможно. И тут в мой мозг приходит старая идея относительности. Но в новых «побрякушках». Для меня нет ничего ужаснее «золотой середины». Нет, не думайте, что я разделяю интересы народника Ткачева, он, безусловно, подразумевал под своими словами ненависть к колеблющимся пред лицом революции. А я против всего того, что «в равновесии с собой и миром». Говорить, что это банально? Бесполезно. Многие считают это таковым, но продолжают размеренно существовать. Осознанно или неосознанно. Кому же хочется признавать свое существование бесполезным или скучным?! В этом серьезная проблема. Безразличие в основе всего, как грязный стакан для всех коктейлей! Сколько бы новых мы ни сделали, итог один: у всех сохранится привкус той самой грязи. Как бы мы ни пытались придумать решение мировых проблем, все идеи умрут молодыми, ибо на них сохранится отпечаток безразличия. Но, опять же, разве мы способны признать свое отношение к миру безразличным? Нет. Но, вернусь к «золоту середин». В чем же причина нежелания мириться со спокойным существованием? Иными словами, почему бы не прожить жизнь «просто так»? Разве этот вопрос не равен предыдущему?! Многие возразят: золотая середина – позиция тех, кто умеет держать себя в руках, состояние души людей, не бросающихся в крайности, людей разумных и сдержанных. Но что же такое разум, господа?! Разве он в том, чтобы не высовывать нос из норы?! Нарисую иначе: это значит быть тощей лисой, всю жизнь сидящей в норе, в крайнем случае, отходящей от нее лишь на несколько шагов. Почему я назвала лису голодной? Серость жизни – язва для любого желудка духовной удовлетворенности. Вы, наверняка, задаетесь вопросом, суть которого в вашем несогласии с тем, что жизнь «посередине» скучна. Браво тем, кто может найти в серых льдах душевного забвения проталину. Но и эти люди, стоит им лишь попробовать эту пьянящую и пугающую крайность, отрекаются от «мирных дней». Почему бы остальным не последовать за ними? Страх нового. Разве не так? Нежелание менять что-либо. Боязнь потерять нажитое. Вновь говорю, это банально. Но верно. Если мирная жизнь - забытье истины, то что же такое крайности? Неужели они лучше покоя? Господа и дамы, а их нельзя сравнивать с мирной жизнью. Потому что в них нет мира. Но они страшнее банального «жизнетяженья». В них нет места отдыху, нет места трусости, в этом и проблема. Путь назад требует невероятных усилий. Они смертельны! И если в обычной жизни вам «воды едва хватает», то в жизни крайностей вы в ней «захлебываетесь». Так что же лучше?.. Крайностей я тоже не признаю. Как же жить? Существование «по умолчанию» - серая и тупая банальность, изощренная в новые формы. Разве не обидно? Вы заметите, живут же люди, не думая о крайностях. А я соглашусь с одной оговоркой: не живут, существуют. «Но можно смешать два способа жизни!» Подвергнуть себя еще большим мукам? Каждый раз, побывав на пике эмоционального, духовного и физического блаженства, скатываться с горы своих желаний? Так и ребер целых не останется. К чему же я сказала об относительности? Нет ничего выраженного отчетливо. Нет ничего абсолютного. Потому и живем, разве не так? Относительность сглаживает углы. Жизнь относительна. Смерть относительна. Все относительно! И кто сказал, что жить можно лишь двумя путями? Если все относительно, значит, деление на критерии столь же банально? Это самообман, который продлевает наши истинные дни. И кто станет вспоминать о том, что в лесах чистый воздух, когда дышать будет с помощью искусственного аппарата, падая в море вместе с каким-нибудь птенчиком «Аэрофлота»?