Только что греческий отряд разбил персидское войско при деревне Марафон. Стратег Мильтиад, едва сражение стихло, выбрал его, скорохода, спеша обрадовать горожан.
Как стрела, выпущенная командиром, воин летит в сторону Афин, чтобы упасть там, чтобы разорваться в счастливых восклицаниях, которые не связать даже в слова.
Как стрела, выпущенная командиром, воин летит в сторону Афин, чтобы упасть там, чтобы разорваться в счастливых восклицаниях, которые не связать даже в слова.
Сама дорога становится врагом, встаёт на дыбы, уходит в горы, но гордый гул победы бурлит в груди бегуна. Пока он несёт память о победе, он жив; когда поделится ею с согражданами, умрёт.
В туристском краюТаково предание. Поныне оно осеняет Марафонскую долину у северо-восточного берега Аттики, а также деревушку, приютившуюся на её краю. Сонная, скромная деревня, белёные дома, пара кофеен и сувенирная лавка. Так выглядит Марафон сегодня. Там, где стояли персы и саки, бродят туристы. Где варвары отплывали в море на уцелевших кораблях, плещутся, никуда не стремясь, дети. Лишь комары вечерами наводят ужас на них, как прежде мидяне — на эллинов.
Сразу за Пентеликоном — отрогом горы Парнет, затруднившим путь бегуну, — раскинулось море домов. Афины давно приблизились к Марафону, поглотив свои пригороды. Вид огромной столицы теперь смутил бы любое варварское войско. И даже три асфальтовых шоссе не заманили бы врага.
В 490 году до новой эры, в год Марафонской битвы, не было этих удобных дорог. Марафон с Афинами связывала тропинка, пересекавшая Пентеликон. По-видимому, по ней и бежал в свой последний раз греческий скороход. А, может быть, он огибал гору, не желая напрасно растрачивать силы? Кто знает? От древней тропы не осталось следа.
Исследователи пытались восстановить маршрут бегуна, но безуспешно. А был ли вообще этот бегун? Что говорят древние авторы?
Герой, не замеченный ГеродотомЕсли верить легенде, он ринулся в путь после битвы, в которой афиняне — их было почти в шесть раз меньше, чем персов, — наголову разбили противника. По словам Геродота, „в Марафонском сражении пало со стороны варваров около шести тысяч четырёхсот человек, а со стороны афинян — сто девяносто два“.
Гонец побежал в Афины, якобы даже не сняв доспехи; он мчался по камням, не обращая на них внимания, и, достигнув Афин, прокричал: „Радуйтесь, мы победили!“ Потом рухнул наземь. Он умер.
Красивый рассказ, слишком красивый, чтобы быть похожим на правду. Первым описал войну греков и персов „отец истории“ Геродот. Он поведал о том, как афиняне готовились к битве, как было построено их войско, как они устремились бегом на врага „без конницы и без стрелков из лука“, как истребляли дрогнувших персов и как варварские корабли „отплыли обратно в Азию“. Однако ни в одной его книге нет ни слова о „марафонском забеге“.
Зато Геродот рассказал другую историю, героем которой был скороход. Оказывается, готовясь к сражению, афиняне отправили в Спарту скорохода Фидиппида, надеясь, что тот приведёт подкрепление. „Вышедши из города афинян, он на другой день был в Спарте“ и беседовал с её правителями. Таким образом, менее чем за два дня Фидиппид преодолел расстояние в 230 километров, разделявшее две столицы. Правда, его старания были напрасны. Лакедемоняне отказались выступать в поход до ближайшего полнолуния, поскольку это было против их обычаев.
Подвиг не состоялся. Бегун явно поспешил не туда.
…Прошло пять с половиной веков — достаточно времени для того, чтобы во всех подробностях вспомнить день Марафонской битвы, описать всё бывшее и не бывшее тогда. И вот в стороне от войск появилась фигура. Так, долго вглядываясь в даль, примечаешь какие-то очертания — или это лишь грезится? Вот и Плутарх заметил в дали веков странную фигуру; она появилась, словно фантом, творя „чистую музыку точных движений“ (Монтерлан).
На страницах трактата, вошедшего в состав „Этики“, Плутарх описал подвиг бегуна Евкла: „Многие говорят, что Евкл, будучи с оружием, ещё разгорячённый боем, побежал (в Афины. — М.Г.) и, рухнув у ворот дома архонта (высшее должностное лицо в Афинах. — М.Г.), ещё прокричал: “Радуйтесь, и мы радуемся!„ и умер на месте“.
Через несколько десятилетий другой греческий автор — Лукиан — описал историю „марафонского бегуна“: „Фидиппид, скороход, отправившись из Марафона, со словами “Радуйтесь, мы победили„ известил о победе архонтов, в беспокойстве ожидавших исхода сражения. Известив же, он умер, встреченный приветствиями“.
Странная история, не правда ли?
В одной книге упоминается скороход Евкл, в другой — Фидиппид. Может быть, это тот самый Фидиппид, побывавший перед битвой в Спарте? Но тогда он явно заблудился, перебегая из одной исторической книги в другую! Почему Лукиан пошёл наперекор известным фактам и заставил „своего“ Фидиппида бежать совсем в иную сторону?
А, может быть, в риторической прозе Лукиана этот Фидиппид-путаник возникает вовсе не для того, чтобы мерной поступью бежать вдоль дороги фактов? Что если, рассказывая эту историю, Лукиан думал не о правде событий, а об их символике? В образе воина-бегуна, бросившего вызов не только варварам-азиатам, но и самой природе — её просторам и высям, — идеально воплотился простой солдат-афинянин — один из тысяч безымянных героев, отстоявших свободу Эллады, один из сотен неизвестных солдат, павших в бою за неё. И пока солдат бежит, ещё Греция не погибла.
Так, поколения школьников, получавших классическое образование, пополнили багаж знаний ещё одним „хрестоматийным примером героизма“, а поколения спортсменов стали в последние сто лет соревноваться в беге на „марафонскую дистанцию“, точную протяжённость которой не назовут даже специалисты. В принципе, если считать, что легендарный бегун мчался по прямой, пересекая горную кручу, то он пробежал 36 километров. Однако соревнования по марафонскому бегу проводятся на дистанции длиной более сорока километров.
А как всё-таки прикажете называть солдата, Евкл или Фидиппид? Да никак. В Древней Греции не принято было называть скороходов по имени.
Век олимпиад
Барон Пьер де Кубертен возродил Олимпийские игры
В 1894 году барон Пьер де Кубертен предложил возродить Олимпийские игры, а один из его помощников, Мишель Бриль, загорелся желанием повторить в дни Афинской олимпиады 1896 года забег, известный любому гимназисту, — марафонский забег.
„Если оргкомитет олимпиады в Афинах будет настроен включить в программу соревнований беговую дисциплину, которая воскресит славный подвиг солдата из Марафона, то я буду рад учредить какой-либо приз“, — заявил Бриль. Члены созданного недавно Олимпийского комитета согласились с энтузиастом. Ведь в конце ХIХ века в моде было всё античное.
Так марафонский бег стал олимпийской дисциплиной. Первые соревнования выиграл грек Спиридон Луис. Ему пришлось бежать дистанцию, равную сорока километрам; она огибала Пентеликон с юга. На олимпиаде в Париже в 1900 году дистанция стала на четверть километра длиннее, а в 1908 году, на играх в Лондоне, достигла 42,195 километра.
Лишь в 1921 году чиновники МОК договорились взять за эталон марафонской дистанции… лондонский вариант. Можно лишь удивляться, почему никто не вспомнил, что именно в 1896 году в Греции соревнования проводились на трассе, максимально приближённой к исторической, и длина этой дистанции была другой. На Олимпиаде же в Лондоне многое зависело от случайности. Поначалу соревнования в марафонском беге решили проводить на трассе длиной 25 миль. Однако её пришлось удлинить, чтобы детям королевской семьи в Виндзорском замке было удобно наблюдать за стартом соревнований. Эти „кривые цифры“ — 42,195 километра — были признаны „длиной марафонской дистанции“. Теперь лучшие бегуны преодолевают эту дистанцию всего за два часа с минутами.
В 1908 году: на Олимпийских играх в Лондоне первым финишировал в марафоне итальянец Дорандо Пьетри. Однако после забега он был дисквалифицирован.
Что же случилось? На финишную прямую Пьетри пришёл первым, но тут силы оставили его, он упал и пополз вперёд на четвереньках. Когда же позади показался соперник, двое зрителей бросились к Пьетри и, подхватив его под руки, помогли доковылять последние пять метров до финиша. За это его и наказали.
На предыдущей олимпиаде в Сент-Луисе чемпион также был дисквалифицирован „за использование автомобиля“. Золото досталось американцу Томасу Хиксу, который, по нынешним меркам „фейр-плэй“ („справедливой игры“), тоже был не без греха. За десять километров до финиша он едва держался на ногах.
Тогда на помощь пришёл тренер. Четыре яичных белка, 0,003 грамма стрихнина и два бренди вернули силы спортсмену. В полубессознательном состоянии он добежал до цели, где удостоился золота.
В туристском краюТаково предание. Поныне оно осеняет Марафонскую долину у северо-восточного берега Аттики, а также деревушку, приютившуюся на её краю. Сонная, скромная деревня, белёные дома, пара кофеен и сувенирная лавка. Так выглядит Марафон сегодня. Там, где стояли персы и саки, бродят туристы. Где варвары отплывали в море на уцелевших кораблях, плещутся, никуда не стремясь, дети. Лишь комары вечерами наводят ужас на них, как прежде мидяне — на эллинов.
Сразу за Пентеликоном — отрогом горы Парнет, затруднившим путь бегуну, — раскинулось море домов. Афины давно приблизились к Марафону, поглотив свои пригороды. Вид огромной столицы теперь смутил бы любое варварское войско. И даже три асфальтовых шоссе не заманили бы врага.
В 490 году до новой эры, в год Марафонской битвы, не было этих удобных дорог. Марафон с Афинами связывала тропинка, пересекавшая Пентеликон. По-видимому, по ней и бежал в свой последний раз греческий скороход. А, может быть, он огибал гору, не желая напрасно растрачивать силы? Кто знает? От древней тропы не осталось следа.
Исследователи пытались восстановить маршрут бегуна, но безуспешно. А был ли вообще этот бегун? Что говорят древние авторы?
Герой, не замеченный ГеродотомЕсли верить легенде, он ринулся в путь после битвы, в которой афиняне — их было почти в шесть раз меньше, чем персов, — наголову разбили противника. По словам Геродота, „в Марафонском сражении пало со стороны варваров около шести тысяч четырёхсот человек, а со стороны афинян — сто девяносто два“.
Гонец побежал в Афины, якобы даже не сняв доспехи; он мчался по камням, не обращая на них внимания, и, достигнув Афин, прокричал: „Радуйтесь, мы победили!“ Потом рухнул наземь. Он умер.
Красивый рассказ, слишком красивый, чтобы быть похожим на правду. Первым описал войну греков и персов „отец истории“ Геродот. Он поведал о том, как афиняне готовились к битве, как было построено их войско, как они устремились бегом на врага „без конницы и без стрелков из лука“, как истребляли дрогнувших персов и как варварские корабли „отплыли обратно в Азию“. Однако ни в одной его книге нет ни слова о „марафонском забеге“.
Зато Геродот рассказал другую историю, героем которой был скороход. Оказывается, готовясь к сражению, афиняне отправили в Спарту скорохода Фидиппида, надеясь, что тот приведёт подкрепление. „Вышедши из города афинян, он на другой день был в Спарте“ и беседовал с её правителями. Таким образом, менее чем за два дня Фидиппид преодолел расстояние в 230 километров, разделявшее две столицы. Правда, его старания были напрасны. Лакедемоняне отказались выступать в поход до ближайшего полнолуния, поскольку это было против их обычаев.
Подвиг не состоялся. Бегун явно поспешил не туда.
…Прошло пять с половиной веков — достаточно времени для того, чтобы во всех подробностях вспомнить день Марафонской битвы, описать всё бывшее и не бывшее тогда. И вот в стороне от войск появилась фигура. Так, долго вглядываясь в даль, примечаешь какие-то очертания — или это лишь грезится? Вот и Плутарх заметил в дали веков странную фигуру; она появилась, словно фантом, творя „чистую музыку точных движений“ (Монтерлан).
На страницах трактата, вошедшего в состав „Этики“, Плутарх описал подвиг бегуна Евкла: „Многие говорят, что Евкл, будучи с оружием, ещё разгорячённый боем, побежал (в Афины. — М.Г.) и, рухнув у ворот дома архонта (высшее должностное лицо в Афинах. — М.Г.), ещё прокричал: “Радуйтесь, и мы радуемся!„ и умер на месте“.
Через несколько десятилетий другой греческий автор — Лукиан — описал историю „марафонского бегуна“: „Фидиппид, скороход, отправившись из Марафона, со словами “Радуйтесь, мы победили„ известил о победе архонтов, в беспокойстве ожидавших исхода сражения. Известив же, он умер, встреченный приветствиями“.
Странная история, не правда ли?
В одной книге упоминается скороход Евкл, в другой — Фидиппид. Может быть, это тот самый Фидиппид, побывавший перед битвой в Спарте? Но тогда он явно заблудился, перебегая из одной исторической книги в другую! Почему Лукиан пошёл наперекор известным фактам и заставил „своего“ Фидиппида бежать совсем в иную сторону?
А, может быть, в риторической прозе Лукиана этот Фидиппид-путаник возникает вовсе не для того, чтобы мерной поступью бежать вдоль дороги фактов? Что если, рассказывая эту историю, Лукиан думал не о правде событий, а об их символике? В образе воина-бегуна, бросившего вызов не только варварам-азиатам, но и самой природе — её просторам и высям, — идеально воплотился простой солдат-афинянин — один из тысяч безымянных героев, отстоявших свободу Эллады, один из сотен неизвестных солдат, павших в бою за неё. И пока солдат бежит, ещё Греция не погибла.
Так, поколения школьников, получавших классическое образование, пополнили багаж знаний ещё одним „хрестоматийным примером героизма“, а поколения спортсменов стали в последние сто лет соревноваться в беге на „марафонскую дистанцию“, точную протяжённость которой не назовут даже специалисты. В принципе, если считать, что легендарный бегун мчался по прямой, пересекая горную кручу, то он пробежал 36 километров. Однако соревнования по марафонскому бегу проводятся на дистанции длиной более сорока километров.
А как всё-таки прикажете называть солдата, Евкл или Фидиппид? Да никак. В Древней Греции не принято было называть скороходов по имени.
Век олимпиад
Барон Пьер де Кубертен возродил Олимпийские игры
В 1894 году барон Пьер де Кубертен предложил возродить Олимпийские игры, а один из его помощников, Мишель Бриль, загорелся желанием повторить в дни Афинской олимпиады 1896 года забег, известный любому гимназисту, — марафонский забег.
„Если оргкомитет олимпиады в Афинах будет настроен включить в программу соревнований беговую дисциплину, которая воскресит славный подвиг солдата из Марафона, то я буду рад учредить какой-либо приз“, — заявил Бриль. Члены созданного недавно Олимпийского комитета согласились с энтузиастом. Ведь в конце ХIХ века в моде было всё античное.
Так марафонский бег стал олимпийской дисциплиной. Первые соревнования выиграл грек Спиридон Луис. Ему пришлось бежать дистанцию, равную сорока километрам; она огибала Пентеликон с юга. На олимпиаде в Париже в 1900 году дистанция стала на четверть километра длиннее, а в 1908 году, на играх в Лондоне, достигла 42,195 километра.
Лишь в 1921 году чиновники МОК договорились взять за эталон марафонской дистанции… лондонский вариант. Можно лишь удивляться, почему никто не вспомнил, что именно в 1896 году в Греции соревнования проводились на трассе, максимально приближённой к исторической, и длина этой дистанции была другой. На Олимпиаде же в Лондоне многое зависело от случайности. Поначалу соревнования в марафонском беге решили проводить на трассе длиной 25 миль. Однако её пришлось удлинить, чтобы детям королевской семьи в Виндзорском замке было удобно наблюдать за стартом соревнований. Эти „кривые цифры“ — 42,195 километра — были признаны „длиной марафонской дистанции“. Теперь лучшие бегуны преодолевают эту дистанцию всего за два часа с минутами.
В 1908 году: на Олимпийских играх в Лондоне первым финишировал в марафоне итальянец Дорандо Пьетри. Однако после забега он был дисквалифицирован.
Что же случилось? На финишную прямую Пьетри пришёл первым, но тут силы оставили его, он упал и пополз вперёд на четвереньках. Когда же позади показался соперник, двое зрителей бросились к Пьетри и, подхватив его под руки, помогли доковылять последние пять метров до финиша. За это его и наказали.
На предыдущей олимпиаде в Сент-Луисе чемпион также был дисквалифицирован „за использование автомобиля“. Золото досталось американцу Томасу Хиксу, который, по нынешним меркам „фейр-плэй“ („справедливой игры“), тоже был не без греха. За десять километров до финиша он едва держался на ногах.
Тогда на помощь пришёл тренер. Четыре яичных белка, 0,003 грамма стрихнина и два бренди вернули силы спортсмену. В полубессознательном состоянии он добежал до цели, где удостоился золота.
Обсуждения Марафонский бег