Совсем другой Жириновский!

Получится ли что-нибудь от встречи "Двадцатки"? И если нет, то каким образом все-таки мы сможем как-то приблизиться к тому, чтобы его решить?

В. Жириновский: В экономике подобные кризисы были постоянно, поскольку всегда желающих поторговать, производить продукцию, больше, чем потребности общества. Это как на дискотеку, если без билета пускать. Вот давка у нас была на Урале - пустили, кто хочет. Рыночный вариант: давай, кто хочет! Сразу задавили трех девочек. А если регламентировать - только тех, у кого деньги и билеты - моральный кризис, не все могут участвовать. Поэтому люди выбирают все-таки больше свободы, но здесь больше риска.

Конечно, здесь есть конкретный виновник - это огромное количество лишних денег. Их в десять раз больше, чем сама экономика. И естественно, выигрывает только США, поскольку это их деньги. Поэтому самое лучшее решение кризиса и безопасность на будущее - это договориться о нейтральной валюте.

Вот язык международный пока не получился - взяли живой язык. В основном это английский, к сожалению. Но о валюте-то можно договориться? Есть Международный валютный фонд и Всемирный банк. Хотя бы даже евро. Почему евро не сделать мировой валютой? А сейчас американцы выиграли. Но и им тоже несладко, поскольку из кризиса выходить очень тяжело.

Все предыдущие периоды был допинг. Можно было прорваться на рынок Китая, это сделали 30 лет назад. Потом на рынок Восточной Европы, когда Советский Союз перестал существовать. Сейчас нет свободного рынка, поэтому это самый тяжелый кризис с точки зрения выхода. Расширятся некуда. Поэтому начинают закрываться заводы. Но просто остановка производства - это огромное количество безработных, значит, это революция.

Пока история знала два выхода: война и диктатура. Ну, диктатуру американцы, может быть, не очень любят. Значит война. Война где? Пакистан, Индия, Афганистан, в целом Ближний Восток весь - вот это вот варианты. В Африке что-то такое может быть вот. "Болезнь" Сомали может распространиться еще на несколько стран Африки. То есть, сакцентировать внимание на внешние угрозы, дать стимул для работы американскому ВПК, может, и русский ВПК тоже примкнет. И это плохо очень.

Мы обманываем все человечество. Мы подтверждаем гипотезу, что людей слишком много, а продовольствия мало, поэтому нужны способы уменьшения количества людей. И тяжелее всего, конечно, будет в Африке. Поэтому, к сожалению, кризис этот не имеет выхода в формате экономических мер.

Скорее всего, определенные круги подтолкнут к каким-то военным операциям или к установлению диктатуры в каких-то странах. Вот та же Украина. Ющенко или потеряет власть, или ее сохранит путем диктатуры. Это кризис в отдельно взятой стране, где больше всего проблем будет - там не хватает энергоносителей.

И конечно, главный виновник здесь - США и в целом - анархические формы бизнеса, когда на первом месте выгода. С точки зрения экономики так и должно быть. Мы должны заниматься той экономикой, где есть прибыль. Если мы рубль вкладываем, дайте нам хотя бы рубль пять обратно. Но тогда нужны какие-то регуляторы. А регуляторы - национальные границы. Кто хочет себя ограничивать и работать в пользу соседа?

Бушевская демократия, или американская, не подходит всему человечеству. А они ее сворачивать готовы - уходят, но на их место придут исламисты. И все равно будет какой-то жупел всемирный, чтобы все боялись чего-то. Поэтому кризис - одновременный: и идеологический, и финансовый, и экономический, социальный, политический, этнический и, наконец, просто психологический. Люди все уже ненавидят друг друга, никто ни во что не верит. В спорте - допинг. Все финансы - в основном, мошеннические схемы. И это тяжело.

Надо договариваться. Я думаю, в ближайшие десятилетия, может быть, к какому-то согласию придем. Вот Саркози обещает хлопнуть дверью. Наш президент тоже не будет завтра молчать. А американцы уже заявили: от доллара не откажутся. Значит, все будет продолжаться, как было, в их пользу. Игра в одни ворота. Сегодня фондовый рынок рухнул, они по дешевке скупят все акции и выйдут из кризиса, получив дополнительные рычаги управления экономикой мира, а мы с вами все проиграем.

Но у России есть шанс. У нас есть допинг - дополнительные естественные ресурсы: газ, нефть, метал, уголь. Но в основном выиграет США, поскольку их доллар все еще гуляет по миру. Европа - поскольку она объединилась, у нее есть своя валюта - евро. Россия - потому что есть ресурсы. Вот три центра выиграют. Ну, может быть, японцы - благодаря своему фанатизму.

А проиграют: Восточная Европа, Африка, Китай, Индия, исламский мир. Поэтому они все будут обозлены. И Китай может начать войну, использовать как предлог нападение на Северную Корею со стороны Южной Кореи или Тайваня. Индия с Пакистаном могут схлестнуться. И в Африке свои проблемы постоянные.

То есть впереди, конечно, обострение обстановки: и международной, и между странами, и в отношении каждого человека. Все чувствуют свою безысходность, никчемность, поэтому будет рост преступности по всей стране. Вот такая общая оценка.

М. Лайтман: Скажите, пожалуйста, мы первый раз столкнулись с тем, что кризис - глобальный. Практически он затрагивает абсолютно весь мир. Мы, в общем-то, уже несколько десятилетий постепенно осознаем... Был Римский клуб и Вернадский, и многие другие ученые, мыслители, экономисты, даже политики, которые говорили о том, что сегодня мы живем в абсолютно замкнутом мире, в полной зависимости друг от друга. И не может быть решения в какой-то отдельно взятой стране или даже блоке стран - решение должно быть абсолютно глобальным.

Мы поднялись до такого уровня эгоизма, который схлестнул нас, замкнул просто в какую-то систему. Произошло какое-то замыкание между всеми нами. И мы вдруг оказались абсолютно замкнуты в единой интегральной системе. И в такой системе существуют свои законы: каждый зависит от всех, и каждый влияет на всех - взаимное поручительство, взаимное обязательство. То есть мы не имеем здесь никакой свободы воли думать каждый о себе. Мы обязаны поневоле увидеть, что это закон сегодняшний природы, мы в нем вдруг оказались.

В предыдущих кризисах мы могли быть индивидуалистами. А сегодня этого не получится, потому что мы вдруг оказались в глобальном мире. А в глобальном мире, исходя из поведения любой замкнутой интегральной системы, мы должны придти к тому, что каждый элемент понимает свою ответственность, свою полную зависимость от других, и поэтому должны достичь гармонии поведения вместе все, иначе мы просто не выживем. Мы все равно будем дальше и дальше смыкаться, соединяться и все больше зависеть друг от друга.

Не считаете ли Вы, что единственный выход в таком состоянии - это просто объяснить людям, что мы находимся на совершено ином уровне природы. Вот эта глобальная зависимость - она просто обязывает всех нас учиться. Учиться этой общей зависимости, общему влиянию друг на друга, поведению в общей глобальной системе.

В. Жириновский: Я согласен с Вами полностью. Говоря о возможных путях выхода: война и диктатуры, - я вовсе не сторонник того, чтобы это было, потому что это тоже ни к чему не приведет. И американцы в этом убедились, начиная войну против Ирака. И сегодняшнее противостояние, допустим, в Афганистане. Или если будет попытка силой заблокировать Сомали, то пираты появятся в другой африканской стране.

В этом смысле Вы абсолютно правы. Но договориться легче всего будет, наверное, на севере: США, Канада, вся Европа, Россия. Тяжелее - на юге, у которого избыток населения. И не хватает средств воздействия, чтобы объяснить всем африканцам, всем арабам, персам, китайцам, индусам. Потому что голодные люди все-таки будут стремиться к насилию.

Я сам сторонник того, что Вы сказали. На примере нашей страны я это вижу. У нас три миллиона очень богатых людей живут практически в бункере. Они боятся общения. Они понимают происхождение своих денег. Они все под охраной. У нас сегодня частных охранников больше, чем регулярной армии, потому что у всех богатых людей только одно стремление - проблема безопасности. Поэтому их большие деньги им пользы не принесли.

Поэтому я Вам просто благодарен. Мы должны эту разъяснительную работу вести, договариваться везде. И завтра в Лондоне они должны будут договориться. Сегодня этот всеобщий страх перед всеобщей катастрофой заставляет нас отказаться от какой-то доминирующей идеологии. Отказаться от элементов насилия, от силовой демократии, от любых видов идеологической окраски - деления людей по цвету, по национальности, географическому фактору. Я согласен с Вами! Давайте к этому стремиться. И здесь на помощь нам должна прийти пресса.

Вот впервые я с Вами говорю, и я с Вами согласен. Нужно найти площадку, чтобы обязательно договариваться. Все зависит от Обамы, от нашего президента и от руководителей европейских ведущих стран, таких как Германия, Франция, Британия, Италия. Вот они вшестером должны договориться. Они вшестером договорятся - эта договоренность пойдет дальше, на всю Европу, на всю Америку, на всю Азию. И все вместе как-то уговорим африканцев. Я с Вами согласен.

М. Лайтман: Скажите, пожалуйста, а почему мы не можем воздействовать на наши средства массовой информации, наших руководителей, на всю общественность, чтобы ввести вот это единое глобальное образование? Дать людям понять, что они сегодня живут в другом мире, что они абсолютно зависимы друг от друга, и от этого никуда не деться.

Не дожидаясь, пока политики начнут проворачивать это через свои бюрократические системы, просто преподавать в школе - как мы ребенка воспитываем и готовим его 20 лет к тому, чтобы он начал в этом мире нормально жить. Обучаем его тому, что значит - существовать в этом мире: работать, учиться. Обучаем его всему тому, что есть в этом мире.

Сегодня мы должны добавить к этому образованию еще и это единое как бы, наше глобальное состояние - полную зависимость друг от друга. Обучать людей, что сегодня ты не можешь совершить како-то поступок без того, чтобы воздействовать на других плохо или хорошо. И все так друг на друга влияют.

Это было бы в соответствии с сегодняшним глобальным законом природы. Это поставило бы человечество, ну, по крайней мере, отдельно взятую страну или какую-то часть мира, в равновесие с природой.

Ведь если раскрывшаяся сегодня глобализация, взаимная связь, является законом человеческого общества, если человеческое общество поневоле в своем развитии пришло к такому состоянию, значит, выполняя этот закон природы, мы естественно ставим себя под воздействие положительных сил. То есть глобальное образование пойдет на пользу и народу, и миру.

Я считаю, что сегодня как мы готовим маленького ребенка к жизни, так надо готовить совершенно всех людей в мире. Сегодня мир круглый.

В. Жириновский: Я согласен. Это проблема самая важная - чтобы это все было начато с первых шагов в школе. И я вспоминаю, в Швейцарии была такая организация - "Школа как инструмент мира". Она выступала за то, чтобы во всех школах преподавать одинаковые предметы, связанные с гуманитарными проблемами. У нас тогда еще был Советский Союз, и в нашем Министерстве просвещения к этому отнеслись с подозрением, считая, что это будет как бы тлетворное влияние Запада.

Потом у меня были контакты, другой швейцарец - Макс Хабихт, он возглавлял организацию "Федералисты мира". Тогда еще не было понятия глобализма, и он исходил из того, что мы, в принципе, уже на планете Земля, имеем элементы всемирного государства. Что мы все - одна семья, просто у нас разный язык, есть еще границы, есть отличия, цвет кожи..., а принципе ведь, все одинаково. Везде папа, мама, дети, школа, дом, работа, свадьбы, похороны.

Все хотят доброты, любви. Никто не хочет, чтобы дети были жуликами, а родители, там, пьяницами, или кто-то над кем-то издевался. Но все боятся какого-то чужого влияния. Потому что если это идет из Западной Европы, то сегодня мы этого не боимся, но в исламском мире могут бояться, что это будет иметь какой-то антиисламский оттенок.

Африканцы еще могут бояться, что это связано все-таки с какими-то расовыми проблемами, что они, вроде бы, не совсем полноценные. Китай будет бояться, что это попытка помешать ему господствовать в будущем благодаря своей экономике. Но мы должны именно вот в этом вопросе обязательно договориться.

И для этого гуманитарии должны договариваться. Должны быть встречи не только министров финансов, а и министров образования. Пока еще на эту тему никто не говорит, все говорят только о войне или о деньгах. А вот чисто гуманитарная проблема остается в тени, а она - главная: чтобы не выросли новые террористы, чтобы не выросли новые финансовые мошенники, и чтобы все население было образованно и правильно относилось бы друг к другу. Согласен с Вами!

М. Лайтман: Я думаю, что даже более того. Я думаю, что все сегодняшние кризисы основаны именно на том, что мы не принимаем во внимание нашу всеобщую взаимосвязь. Если мы находимся в глобальном мире, в котором все структуры должны быть по закону природы взаимно связаны, в гармонии, а мы эту гармонию, естественно, нарушаем и постоянно находимся в таком, знаете, разъедаемом эгоистическом теле, то мы, практически, представляем собой такую раковую опухоль, съедающую всех нас.

И я даже не думаю, что есть выход из всех наших кризисов: политического, экономического и любого другого, кроме как через это всеобщее образование, через создание совершенно новых взаимоотношений между людьми. Даже экономисты уже начинают говорить о том, что между нами нет доверия, мы строим постоянно финансовые пирамиды, наш эгоизм нас губит, но мы не в состоянии им управлять. Мы оказались совершенно в новом мире. Мы абсолютно взаимосвязаны друг с другом. Давайте совершенно по-другому жить, потому что иначе мы сами себя этим приводим к взаимному уничтожению.

То есть решение вообще всех сегодняшних задач: политических, экономических, любых, - лежит совершенно в иной плоскости. В воспитании человека и в ясном видении им, что мы сегодня поневоле одна семья. Мне кажется, если бы мы смогли как-то организовать всемирный форум людей, которые понимают необходимость этого, потому что это - природа, это - реальность, в которой мы оказались. Если бы мы смогли преподнести это руководителям, то и они уже смогли бы договориться между собой на этой совершенно новой основе. Средства массовой информации, радио, телевидение - все должно объяснять человеку как на сегодняшний день выжить и достичь нормального существования.

В. Жириновский: Я уже наверно в пятый раз, говорю, что я с Вами согласен. Вот видите, мы же, в принципе, с Вами, наверное, разные люди. Может быть, разные образования, но мы абсолютно друг друга хорошо понимаем, и у нас с Вами нет никаких противоречий.

Сегодня нам интернет помогает - очень много возможностей информацию слышать и видеть одновременно на всех континентах. Вот прийти к этому пониманию, что действительно все человечество - нас там шесть миллиардов, мы все - одна семья, и мы все дышим грязным воздухом.

Ведь это всем понятно уже, что наверху мы не можем остановить потоки грязного воздуха и не можем остановить загрязнение воды, поскольку это подземные течения. Если где-то загрязнят воду в Китае, она и в Европу придет по подземным путям. Это вот всеобщность, глобальность должна нам всем показать, что мы не можем нигде сохранить чистоту без того, чтобы было взаимопонимание не только со всеми соседями, но и со всеми странами, со всеми континентами. Это абсолютно правильная позиция.

И вот гуманитарии, философы, преподаватели, которые занимаются образованием, литераторы должны собираться, встречаться, хотя бы вот так, через Интернет, через какие-то прямые диалоги. И эти идеи поднимать для всеобщего обсуждения, и чтобы они проникали с самого раннего возраста, чтобы на этом строилась бы карьера в будущем: не обмануть кого-то, не поучаствовать в коррупционной схеме, а стараться сделать добро. Потому что те, кого ты обманешь, потом тебя же и накажут. Чтобы человек почувствовал зависимость от своих отрицательных действий, что потом тебе же будет плохо - ты будешь скрываться, тебя будут искать, и самое главное - ты не сможешь никогда честно смотреть людям в глаза. Так что, и в этом смысле я тоже с Вами согласен.

М. Лайтман: Скажите, пожалуйста, Вы думаете, что это дело только гуманитариев, а не силовых, политических и экономических структур? Они не чувствуют сегодня, что живут в абсолютно взаимосвязанном, едином, интегральном мире? Что уже исчезла возможность какими-то силовыми или экономическими методами влиять друг на друга. Все равно это, грубо говоря, выходит боком, и победителя в этом в долгосрочной перспективе нет.

В. Жириновский: Я согласен в том плане, что надо действительно влиять именно на тех, кто занимается экономикой и имеет отношение к силовым ведомствам. К сожалению, именно в этой категории те, кто проводит какие-то государственные функции, - у них другие цели. Силовые структуры: их задача - нейтрализация потенциального противника, и он как бы обозначен. А экономисты: старая модель - получить прибыль, победить своего конкурента в экономической борьбе.

Поэтому, если бы сперва могли гуманитарии договориться: философы, политики, журналисты, писатели, - чтобы влиять в своей стране на них в этом же направлении. Конечно, идеальный вариант - чтобы те идеи, которые мы с Вами сегодня обсуждаем, поняли бы те, у кого реальные властные полномочия, которые принимают решения, запускают определенный сценарий, и по факту это может приносить огромный вред миллионам и миллионам наших граждан. Поэтому, конечно, на них влиять.

Но для этого мы должны добиться, чтобы на нашей стороне была хотя бы определенная часть журналистов и все те, кто пользуется интернетом, чтобы мы, граждане, могли договориться напрямую. В этом смысле как раз технические средства информации нас могут спасти. Должна быть площадка, должны быть какие-то форумы, должны быть какие-то новые учебники, даже вот такие встречи, как сегодня наша с Вами. Если мы все это будем передавать в интернет, мы найдем огромное количество сторонников.

Влиять через все, что можно, чтобы все понимали, что сегодня - тотальная зависимость от всего. И напоминать им про человеческий организм. Что если вы лечите сердце, допустим, а вам откажет желудок, то вы все равно умрете. Поэтому организм должен быть в целом здоровый, ибо охрана только одного органа ничего вам не даст. Вы можете ослепнуть, оглохнуть, вам могут отказать органы движения.

Вот так и на всей планете - если мы добьемся оздоровления финансов, но будем выпускать плохое продовольствие, то с наведением порядка в финансах, наше здоровье будет ухудшаться от фальшивых лекарств и плохого продовольствия. И воздух, вода - здесь вообще нет границ. Мы не можем создать экологически чистую обстановку в какой-то отдельно взятой стране. Или контрабанда и преступные группировки. Они пересекают все границы. Только объединившись, мы можем с ними бороться, как и с наркотиками.

Вот это все нужно понять. Но для этого люди должны нас видеть и слышать. А пока они видят и слышат революционеров. Ленин был у нас, там, Троцкий. Потом Фидель Кастро, Уго Чавес. Вот молодежь сегодня с удовольствием носит майки Че Гевары, а не какого-то философа или журналиста, или гуманитария. То есть молодое поколение все еще более склонно к экстремизму. Вот в этом плане мы должны их останавливать обязательно. Согласен с Вами.

М. Лайтман: Ну, молодежь, наверное, хочет быстро, рывком изменить мир, поэтому Че Гевара является для нее каким-то символом. Все его замыслы и планы они вряд ли знают. Для них интересен этот импульс, который может мгновенно где-то что-то изменить.

Скажите, пожалуйста, но вот Вы, как человек известный, популярный, сильный, влиятельный, образованный, с таким послужным списком на благо России и всему народу, владеющий такими знаниями о мире, востоковед, и прочее, Вы не считаете, что пришло время действовать? Или есть что-то важнее, чем эта агитация за глобальную мировую систему воспитания и вообще преобразования мира в сторону единого мира? Хотя бы Северная Америка, Европа, Россия? А потом уже, может, появились бы какие-то более-менее общие рычаги воздействовия и на этот южный пояс, так сказать: Африка, Азия, Китай.

Я думаю, что у Вас есть такие возможности создать такой форум, создать такое мнение, подкрепившись сведениями из науки обо всем, что она говорит о сегодняшней глобализации, о необходимости и нам, людям, создавать ее на нашем, общественном уровне.

В. Жириновский: В личном плане, я еще раз говорю, согласен с той постановкой вопроса, и сам готов был бы это делать, но я зависим от избирателей. И очень трудно их агитировать, произнося те фразы, которые я сказал сегодня с Вами. Я провожу "круглые столы" в Государственной Думе ежемесячно. В основном, приглашаю молодежь, поскольку они будут еще долго-долго потом использовать эти знания для всей страны.

Но, к сожалению, они лучше реагируют на какие-то жесткие вещи. Если я им говорю, что отменим все экзамены, они радуются, хлопают в ладоши. А чтобы познавать дальше мир и распространять знания - им это не особенно нравится.

Если у нас присутствует кто-то из более жестких критиков нынешнего режима в России, они тоже реагируют лучше. Я как раз пытаюсь, как Вы и говорите, смягчать все это, объяснять им, что любые силовые действия к хорошему не приведут, что мы все пострадаем. Ни одна война и революция, тем более сегодня, тоже ничего хорошего не даст.

В этом смысле, если бы не было избирателей, то я бы мог все свои силы потратить как раз на обсуждение и пропаганду тех идей, о которых мы с вами сегодня говорим. Но тогда не будет площадки. Вот здесь зависимость. Я имею площадку, потому что я - лидер оппозиционной партии. А находясь в этой позиции, я должен выдвигать какие-то жесткие решения, а это как раз противоречит тому, о чем мы с Вами говорим.

Я вовсе не хочу свой авторитет использовать только в каких-то корыстных целях или личных. Я хотел бы, чтобы была польза для всех, для всех наших граждан. Потому что тяжело всей планете. И именно сейчас, когда уже абсолютно нет никакого выхода, кроме как нам договориться.

Никакая война сейчас успеха не принесет. Даже если индусы с пакистанцами - будет ядерный конфликт (там уже посчитали, погибнет 200 миллионов человек), но война закончится, дальше-то все останется по-прежнему, проблемы останутся. И здесь все равно нужно будет то решение, о котором мы с Вами говорим.

М. Лайтман: Я очень благодарен Вам за такой откровенный ответ. Я увидел собеседника - такого живого, теплого, здравого, разумного. Мне очень приятно. Но вот сегодня наш телемост, а завтра собирается "Двадцатка". Разочарование, которое обязательно, конечно, произойдет после этой встречи. Следующая встреча. Еще добавит разочарования. Может, все-таки есть какая-то надежда? Как Вы думаете?

На них, конечно, надеяться - это проблема большая. Но есть где-то возможность, какой-то путь, что все-таки люди поймут, что надо все отбросить и начать…? Вот мы собрались здесь, эта двадцатка, и нас сейчас не выпустят из этого зала, пока мы между собой не договоримся. Мы представляем собой важнейшие органы мирового тела, мы обязаны между собой достичь гармоничного сотрудничества: единое там правительство, банк, не знаю что. Возможен ли такой вариант? Не завтра, конечно, на их встрече, так через какое-то время. Ведь иначе как-то мир… - неизвестно куда он катится.

В. Жириновский: Возможен! Именно сейчас, когда граждане любой страны мира увидят, что плохо стало всем: и американцам, и европейцам, и русским, и на Ближнем Востоке, и китайцам. То есть вот эта глобализация - она имеет всегда и положительное, и отрицательное. Но в течение девятого года (может быть, даже и десятый год и одиннадцатый), пострадает вся планета. И все граждане поймут, что нельзя где-то резко улучшить положение, потому что мы зависимы: сырье - в одном месте, смежные предприятия - в другом, производство - в третьем, продают - в четвертый. И никак нельзя вырвать какое-то одно звено. Вот это прозрение придет через голод, через потерю работы, через психологические стрессы.

Эта "Двадцатка" завтра. Уже тот факт, что они встретились все-таки (это не руководство НАТО, это не элита только западных стран - собрались представители всех континентов), - это уже хорошо, что они пошли на расширение. И в этой "Двадцатке" есть те, кто первыми должны будут договориться все-таки. Это США и Канада, это четыре ведущих страны Европы: Германия, Британия, Франция, Италия и Россия.

Если бы Россия еще оставалась советской, допустим, был бы у нас какой-то второй вариант Брежнева с жесткой идеологией поддержки коммунистических режимов, вот тогда мы с вами были бы в тупике. Но Россия уже другая. Уже 20 лет у нас нейтральная идеология, нейтральны все наши позиции.

И сегодня запад уже обжегся и на Африке, где идет взаимное уничтожение африканских племен, и ничего хорошего нет: они одно племя поддержат - завтра противник этого племени съедает все племя, которое они поддержали, и все их деньги впустую. Не просто нет результата, а нету тех людей, на которых они делали ставку. Исламский мир - они тоже убедились, что только бомбежками им трудно добиться какого-то позитивного результата. И Китай становится угрозой для них.

Они видят, что Россия не угрожает. Но Китай - в 10 раз больше по населению, и жесткая идеология, реально тоталитарная структура. Там нет Сталина, но там руководство скорее ближе к Пиночету, чем к Брежневу или даже Горбачеву. Там такой вариант, что это может быть угрозой. Руководство Китая может пойти на самые жесткие меры. Поэтому мы, гуманитарии, должны о чем-то договориться, чтобы повлиять на экономистов и силовиков.

Завтра в Лондоне они должны о чем-то договориться. И Франция, наиболее свободная страна, потому что Германия оккупирована, Британия связана все-таки с Америкой, как бы англо-саксонская такая уния. Саркози уже предупредил, что готов будет покинуть в качестве протеста, если не будет достигнуто реальных договоренностей.

Но все-таки я уверен, что пойдет процесс в плане того, что перестройка, которая была в России, начнется и в мировом масштабе. Мы всегда первыми начинаем. У нас не всегда все хорошо кончается, но это сигнал для планеты Земля, что надо перестроиться. В свое время мы раньше начали свой социализм, и он был слишком кровавым. А сегодня эти социалистические идеи уже вырываются из уст многих руководителей Западных стран. Но добровольно, благодаря развитию производительных сил и необходимости усиления влияния государства. Чтобы не было той анархии, которая произошла с финансами последние два года.

Все-таки я настроен оптимистично. Если даже завтра они не подпишут единого документа с конкретными мерами, но они договорятся о следующей встрече. Если мы страдаем 2 000 лет, то можем подождать и полгода, и год, и два, и три. Но главное - встать на правильный путь, чтобы второе апреля могло стать стартовой площадкой, что мы начали договариваться - 20 ведущих стран мира. И два самых весомых голоса - американский президент и российский - это два новых руководителя, молодых. И они уже изучили все перекосы, все перегибы, прошлого они не хотят.

Они оба не диктаторы. Они прекрасно понимают, что силой ничего не сделать. У Обамы живой пример: 8 лет Буш бомбил все, и Клинтон бомбил до этого Югославию. У Медведева живой пример: еще не так давно, 20 лет назад у нас был тоталитарный режим, и все решалось силой, и ни к чему хорошему не привело. Абсолютно. Все силовые варианты мы испробовали в нашей стране, и Америка испробовала, а Европа давно уже отказалась.

Поэтому, давайте пожелаем, чтобы завтра это не был фальшивый старт, а все-таки хоть какой-то шаг они сделают, хотя бы договорятся о постоянном формате встречи "Двадцаток". Уже это будет не "Восьмерка" - встреча в верхах, а пускай два раз в год, весной и осенью, они встречаются в формате "Двадцати". И обязательно мы придем к тому, что будет какой-то всемирный финансовый инструмент как эталон, как регулятор. И Совет безопасности ООН, может быть, НАТО, ОБСЕ - на базе них будет создан какая-то новая структура всеобщей безопасности. Может быть, эти 20 стран станут постоянными членами этого руководящего органа. И туда постепенно будет принято, там, около ста стран, которые захотят подчиняться этим общим правилам.

Я думаю, все-таки завтра будет историческая встреча. Если бы туда Буш приехал, а от нас Брежнев, то скорее всего не договорились бы. Но поскольку это все-таки Обама (он - и другой цвет кожи, он уже чувствует свою глобальность, что есть не только белые, есть и цветные, и у него есть какая-то связь с мусульманской верой, что есть не только христиане, но и мусульмане), и наш президент - это совсем новое поколение из самого культурного города. Они смогут договориться.

И немцы уже - это не послевоенная Германия. И Саркози уже высказал свою позицию, что Франция с нетерпением ждет какого-то рывка вперед. Да и Берлускони с удовольствием это все поддержит. Я думаю, завтра будет какой-то плюс, и будем надеяться, что эта "Двадцатка" пойдет по нашему с Вами пути. А мы на своем уровне должны эти встречи проводить и распространять через интернет по всей планете, чтобы у нас у всех было все больше и больше сторонников. И молодежь нас поддержит.

М. Лайтман: Я Вам очень благодарен. Мне даже нечего добавить к Вашим словам, я с ними полостью согласен. Мои горячие объятия, пожелания, всего наилучшего Вам, Вашей политической, общественной деятельности. И я надеюсь, что мы с Вами еще увидим хорошее будущее мира. До свидания. Будьте здоровы, Владимир Вольфович.

В. Жириновский: Вам тоже спасибо. И давайте продолжать сотрудничать в этом направлении. И новое поколение землян именно этого хотят. Уже все насытились войнами, революциями, кровью, махинациями, и поэтому новое поколение будет с нами. А старшее тоже, уже вынуждено, потому что оно все это пережило своей жизнью. Поэтому будущее за той формулой развития, о которой мы с Вами говорили.

Спасибо Вам тоже за этот диалог исторический и за эту встречу. До свидания.