Михаил Бахтин

Именно они помогли ей преодолеть стремление к упрощению внутреннего мира человека и склонность объявлять душевные конфликты и внутренние раздоры отклонениями и нарушениями. Понимание того, что сложность и неоднозначность, споры с самим собой — это вовсе не патология личности, но главный ресурс ее развития, приходило постепенно. Психологи перенимали это знание у философов, писателей, художников. Достоевский, Кафка, позже Тарковский…

Одним из ярчайших соседей по профессии, у которых думающие психологи учились подлинной психологии, был, без сомнения, Михаил Бахтин — человек, работы которого составили целую эпоху не только в филологии, но и в культурологии, антропологии, искусствознании…

Жизнь Бахтина, как и многих других современников Советской власти, оказалась расколота на несколько. В 20-е годы — блестящий старт, бурная творческая деятельность, публикации. Следующие 30 с лишним лет — черная дыра: приговор ОГПУ, высылка на шесть лет, потеря ноги, черствый хлеб сельского учителя, затем преподавателя провинциального пединститута. И в последние 15 лет жизни — признание, книги, переезд в Москву… Бахтин успел еще при жизни обрести репутацию классика, подтвердив старое правило, что в России надо жить долго. Но не просто жить — даже в самые безнадежные периоды он не переставал работать «в стол», без надежды на публикацию. И, возможно, именно потому его слово, заряженное смыслом, смогло пробиться к читателям при жизни автора — в те времена, когда не многие могли похвастать подобным везением…