Сон со множеством дверей, известными личностями и дерущимся ангелом

Сначала я была школьницей и все время опаздывала на уроки к одной учительнице. Она говорила: " Да, вы конечно можете сесть, но это будет означать епитимью". Я смотрела на класс и понимала, что в нем только одно свободное место - та парта, за которой сидит моя подруга. Я подхожу, а она тайком читает какую-то запрещенную книгу. Хочу сесть с ней рядом, но она кладет на стул свою сумку и говорит, что я опоздала.

И вот я снова в своем нынешнем возрасте. Крестный (которому видимо лавры св. Петра не давали покоя) стоял возле какой-то двери, отпихивая от нее толпу и никого не пускал. Он и меня не хотел пускать, но как-то само собой получилось. Правда за дверью был вовсе не рай, а обычное сплетение серых корридоров и дверей. Удивительно какие иногда поражающие вещи можно было увидеть за какой-нибудь узкой серой дверью - вроде искривленного столба белого света, на котором полулежит Э. М., в руках у него позвоночник и он невероятно играет на нем как на флейте! А за какой-нибудь большой, крутящейся, внушительной - всего лишь парень из Одессы со словарным запасом как у Эллочки Людоедочки.

Потом я оказываюсь в зале, в котором скамейки поставлены вкруг. В центре импровизированной арены кружком стоят худые люди, а посреди них на постаменте - еще один человек. Я не вижу его лица, но чувствую силу. В руках у него шприц. Он колет какой-то наркотик каждому из добровольцев. Сначала все корчатся, а потом кто-то падает, кто-то растворяется в воздухе. У одного вырастают белые крылья, как на картинках у ангелов, а в глазах зажигается лихорадочный блеск. Представление началось. То тут то там из ряда зрителей встает какой-нибудь человек и в этот момент его имя высвечивается сиюящими красными буквами над его головой. Катю, Евгения, Кешу, Семена, Марину и Изауру " ангел" поколотил, остальных - поубивал. Поколоченные зрители падали и какое-то время лежали как мертвые, а потом вставали и снова занимали свои места. Если они вставали снова, над их головами высвечивались уже другие имена. Те, кого поубивали, падали и растворялись. Не знаю исчезали ли они вправду, ведь в зал все время входили новые люди. В какой-то момент я поняла, что круг вокруг меня замкнулся и пришло мое время встать. Ангел набросился на меня и дал мне в челюсть, а потом по голове. И вот я уже чувствую себя снова сидящей на скамейке, только теперь я - молодой мужчина. Больше никто не хочет вставать - все сидят на своих местах и переговариваются вполголоса. Ангел стал меньше ростом и тяжело дышал в углу, поэтому когда в зал зашел Девид Де Вито откуда-то послышалось гнусавенькое " Гла-а-аза в гла-а-аза". Де Вито сел рядом со мной на свободное место и мы говорили. Я узнал, что он сидит на игле, но не понял что это было - правда или метафора. У него были слишком живые и слишком грустные глаза и как для того, так и для другого. Он пытался мне что-то сказать, но говорил так запутанно, называл какие-то свои роли, я ничего не мог понять. А потом я вдруг воскликнул: " Я понял! В вашей жизни было только два фильма. Один из них был вашей удачей, другой - талантом, а все, что между ними - бесконечная череда провалов и потерь".

В зале больше не было людей. Я была старым уборщиком, который выключил свет. Над скамейкой, где сидело двое - толстенький невысокий мужчина и длинноносый белобрысый юноша поморгала остатками неона и полгасла вывеска. Я еще успел прочитать что на ней было написано: " If you go away it will be the end of fairy tale"