Я у окна стою, смотрю, как засыпает город.
Как меркнет горизонта алая тесьма.
Сползает ночь, раскрывши звёздный ворот,
Окутав тишиною улицы, в огнях дома.

Смотрю я сквозь стекло, себе, любуюсь
На улицы глазастых фонарей в огнях.
И сквозь материю лечу, и образы рисую,
Гуляю мыслями то в небе, то в фонарях.

Чёрт знает, где уже… А тут какой-то шорох -
Я вижу- голубица села рядом, на ветвях.
Запуталась, наверное, в крылатых ухажерах,
И села разобраться в чувственных сетях.

Но не спокойна Сизая – всё мечется, воркует,
Кого-то ищет, иль пытается согреть себя.
Холодный ветер-гад, всё с перьями воюет,
А может мысли чёрные сейчас её знобят.

Сознание моё вернулось вновь в квартиру,
И стал я слушать тайны сизокрылых дней.
Вы можете принять всё это за сатиру,
Но в форточку влетали тайны голубей.

«Никто не приголубит, в дом не пустит,
Да и не верю людям – те давно без крыл…»
Поведала, как с ней судьба жестоко шутит,
И как любимый - Белый был, но разлюбил.

Как высота полётов их влюблённых губит,
Разбито много душ уже о камни площадей.
Она случайно выжила, а может ещё будет
Тот избранный, единственный средь голубей.

Я слушал с интересом - всё-равно не спится,
А ей был нужен собеседник не её кровей.
Она спросила- почему влюбляемся мы в лица,
И как болезнь-любовь проходит у людей?

Я ей ответил- любовь нам только снится,
Ведь не имеем крыл таких мы, как у голубей.
Что только так мы в небо можем устремиться,
Но, просыпаясь, падаем в ночи своих потерь.

Мы тоже разбиваемся на мелкие частицы,
И ходим привиденьями среди живых теней.
Мы верим в лица, но приходится лечиться,
Когда любовь иголкою торчит из-под ногтей.

А боль у нас с тобой, голубка сизая, едина -
Всё то же сердце, всё так же ноет и болит.
Мы все заложники красивого земного мира,
Где суждено в любви страдать, но жить.

Бывает, что и в сердце вырастает льдина,
И просто кровь, уже качается по жилам.
Любви там нет уже, нет чувств – пустыня.
Так и живём… И жизнь становится уныла.

И наши годы-эшелоны, тяжёлые вагоны -
Мы вынуждены им локомотивом быть.
Но, знаешь, мы умеем прятать свои стоны,
Умеем притворяться, маски разные носить.

Никто не спросит, отчего твои тревоги,
Бывает, жить не хочется и с кем-то говорить,
Но есть средь нас, с кем долюшка не строга.
Кто, полюбив, крылатым продолжает жить.

Признаюсь, что таких семей не много,
Но, посмотрев на них, и себе хочется любить.
Становишься строителем своей дороги,
Ведь хочется так окрылённым счастьем быть…

И так мы с Сизою всю ночь проговорили,
Крылатое создание и просто человек.
Вы думаете, мы секрет любви раскрыли?
Его не суждено раскрыть за целый век!

Вот завизжал трамвай, он город будит,
Грохочет, разбивая властно городской покой.
Ещё мгновение, и в небе солнце будет,
С востока в город влезет со своею суетой.

Я вздрогнул, смотрю- голубка всё воркует.
Но вот о чём? Увы, уже не понимаю я.
Свет утра силуэты-тени, тайны атакует.
Сорвалась Сизая, на крылах тайны унося.

Лишь ветка дружелюбно вслед ей помахала,
А я, ночь победивши, всё же должен спать.
Заметил - сердце по-другому биться стало,
И так к себе тянула моя крылатая кровать.